Неточные совпадения
Особенно ярко запомнились мне два — три отдельных эпизода. Высокий, мрачный
злодей, орудие Урсулы, чуть не убивает прекрасного молодого человека, но старик, похожий на Коляновского (или другой, точно не помню), ударом кулака вышибает из
рук его саблю… Сабля, сверкая и звеня, падает на пол. Я тяжело перевожу дыхание, а мать наклоняется ко мне и говорит...
— Слушай, молокосос, — сказал он, переменяя приемы и голос, — доселе я упрашивал тебя, теперь скажу вот что: нет тебе на отъезд моего благословения. Не пущу тебя ехать. А не уймешься, завтра же заставлю своими
руками злодеев царских казнить. Авось, когда сам окровавишься, бросишь быть белоручкой, перестанешь отцом гнушаться!
— Господи… — заныл старик, раскидываясь по широкому дивану. — Господи, почто предал раба твоего в
руки злодеев? Разве грехи мои горше их грехов, владыко?
О горе! горе! горе нам! он здесь был — // Раввин принес мне доказательства… я верю, // Что он — мой сын! — я спас… он спас меня… // И он погибнуть должен… не спастись // Ему вторично от
руки злодеев… // Ноэми! горе! горе для тебя! // Фернандо — брат твой! // Испанец — брат твой! // Он гибнет; он родился, чтоб погибнуть // Для нас! — он христианин!.. он твой брат!
Неточные совпадения
Злодей! вяжите
руки мне, // Ведите в суд меня!» // Чтоб хуже не случилося, // Отец связал сердечного, // Приставил караул.
Милон.
Злодеи! Идучи сюда, вижу множество людей, которые, подхватя ее под
руки, несмотря на сопротивление и крик, сводят уже с крыльца к карете.
Но между тем странное чувство отравляло мою радость: мысль о
злодее, обрызганном кровию стольких невинных жертв, и о казни, его ожидающей, тревожила меня поневоле: «Емеля, Емеля! — думал я с досадою, — зачем не наткнулся ты на штык или не подвернулся под картечь? Лучше ничего не мог бы ты придумать». Что прикажете делать? Мысль о нем неразлучна была во мне с мыслию о пощаде, данной мне им в одну из ужасных минут его жизни, и об избавлении моей невесты из
рук гнусного Швабрина.
Логика старого
злодея мне показалась довольно убедительною. Мороз пробежал по всему моему телу при мысли, в чьих
руках я находился. Пугачев заметил мое смущение. «Ась, ваше благородие? — сказал он мне подмигивая. — Фельдмаршал мой, кажется, говорит дело. Как ты думаешь?»
— Как не стыдно! — воскликнула она, держа его
руку. — Приехал и — глаз не кажет,
злодей!