Неточные совпадения
Мы вернулись в Ровно; в гимназии давно шли уроки, но гимназическая жизнь отступила
для меня на второй план. На первом было два мотива. Я был влюблен и отстаивал свою веру. Ложась спать, в те промежуточные часы перед
сном, которые прежде я отдавал буйному полету фантазии в страны рыцарей и казачества, теперь я вспоминал милые черты или продолжал гарнолужские споры, подыскивая аргументы в пользу бессмертия души. Иисус Навит и формальная сторона религии незаметно теряли
для меня прежнее значение…
И вдруг я проснулся. Начинало светать. Это было ранней весной, снег еще не весь стаял, погода стояла пасмурная, слякотная, похожая более на осень. В окна тускло, почти враждебно глядели мутные сумерки; освоившись с ними, я разглядел постель Бродского. На ней никого не было. Не было также и чемодана, который мы вчера укладывали с ним вместе. А в груди у меня стояло что-то теплое от недавнего счастливого
сна. И контраст этого
сна сразу подчеркнул
для меня все значение моей потери.
Мой приятель не тратил много времени на учение, зато все закоулки города знал в совершенстве. Он повел меня по совершенно новым
для меня местам и привел в какой-то длинный, узкий переулок на окраине. Переулок этот прихотливо тянулся несколькими поворотами, и его обрамляли старые заборы. Но заборы были ниже тех, какие я видел во
сне, и из-за них свешивались густые ветки уже распустившихся садов.
И я почувствовал, что та девочка моего детского
сна, которую я видел зимой на снегу и которую уничтожило летнее яркое утро, теперь опять
для меня найдена: она в серой шубке и вошла с первым снегом, а затем потонула в сумраке темного вечера под звон замирающих бубенчиков…
И Фома как-то странно смутился и ничего не возразил. А ночью, когда Иуда уже заволакивал
для сна свой живой и беспокойный глаз, он вдруг громко сказал с своего ложа — они оба спали теперь вместе на кровле:
Часто чья-нибудь лохматая голова бессильно клонилась на плечо, и тело невольно искало простора
для сна, как у третьеклассного пассажира, проехавшего тысячи верст без отдыха, но лечь было негде.
Но, чувствуя себя слишком взволнованным
для сна, я опять пошел на улицу, с тем чтобы ходить до тех пор, пока успокоюсь, и, признаюсь, кроме того, в смутной надежде, что найдется случай сцепиться с швейцаром, лакеем или англичанином и доказать им всю их жестокость и, главное, несправедливость.
В официантской сидело постоянно 12 официантов; на кухне было четырнадцать поваров и огонь никогда не гасился, так как Анне Ивановне приходила фантазия спросить чего-нибудь закусить не в назначенный час и это случалось зачастую ночью; для обедов и завтраков, у нее, как и
для сна, не было положенных часов.
Кузьма ничего не ответил, сам удивившись тому, что боясь смертельно, что старик заснет, пока он соберется с мыслями переговорить с ним о деле, он же предлагает ему улечься поудобнее
для сна. Он стал снова слоняться по избе.
Неточные совпадения
Сначала, когда говорилось о влиянии, которое имеет один народ на другой, Левину невольно приходило в голову то, что он имел сказать по этому предмету; но мысли эти, прежде
для него очень важные, как бы во
сне мелькали в его голове и не имели
для него теперь ни малейшего интереса.
Иногда случается человеку во
сне увидеть что-то подобное, и с тех пор он уже во всю жизнь свою грезит этим сновиденьем, действительность
для него пропадает навсегда, и он решительно ни на что не годится.
Теперь с каким она вниманьем // Читает сладостный роман, // С каким живым очарованьем // Пьет обольстительный обман! // Счастливой силою мечтанья // Одушевленные созданья, // Любовник Юлии Вольмар, // Малек-Адель и де Линар, // И Вертер, мученик мятежный, // И бесподобный Грандисон, // Который нам наводит
сон, — // Все
для мечтательницы нежной // В единый образ облеклись, // В одном Онегине слились.
Прости ж и ты, мой спутник странный, // И ты, мой верный идеал, // И ты, живой и постоянный, // Хоть малый труд. Я с вами знал // Всё, что завидно
для поэта: // Забвенье жизни в бурях света, // Беседу сладкую друзей. // Промчалось много, много дней // С тех пор, как юная Татьяна // И с ней Онегин в смутном
сне // Явилися впервые мне — // И даль свободного романа // Я сквозь магический кристалл // Еще не ясно различал.
Вдовы Клико или Моэта // Благословенное вино // В бутылке мерзлой
для поэта // На стол тотчас принесено. // Оно сверкает Ипокреной; // Оно своей игрой и пеной // (Подобием того-сего) // Меня пленяло: за него // Последний бедный лепт, бывало, // Давал я. Помните ль, друзья? // Его волшебная струя // Рождала глупостей не мало, // А сколько шуток и стихов, // И споров, и веселых
снов!