Цитаты со словом «удалось»
Тогда дальше почта трогалась уже со звоном, который постепенно стихал, все
удаляясь и замирая, пока повозка, тоже все уменьшаясь, не превращалась в маленькую точку.
Между этими пятнами зелени все, что
удалялось по шоссе за город, мелькало в последний раз и скрывалось в безвестную и бесконечную даль…
Какой-то набожный человек воздвиг ее на этом узловом перекрестке, и она своими распростертыми раменами как бы провожала на вечный покой и тех, что
удалялись по шоссе, и тех, которых траурные кони, утопая в песке, тихо увозили на «польское кладбище».
После этого мне стоило много труда залучить ее опять, а когда
удалось, то я употребил все меры, чтоб растолковать ей, что я сознаю свою вину и теперь взял ее только для того, чтобы помириться…
И тогда фигура с закрытыми глазами, будто ее кто отталкивал, стала
удаляться опять по кругу, пока не сделалась маленьким белым пятном под лесом.
Они устраивают монахам всякие козни, но иногда и монахам
удается изловить их; тогда они их наказывают, заставляют таскать бревна и, по странной снисходительности, опять отпускают на волю.
Впоследствии я часто стал замечать то же и дома во время его молитвы. Порой он подносил ко лбу руку, сложенную для креста, отнимал ее, опять прикладывал ко лбу с усилием, как будто что-то вдавливая в голову, или как будто что-то мешает ему докончить начатое. Затем, перекрестившись, он опять шептал много раз «Отче… Отче… Отче…», пока молитва не становилась ровной. Иной раз это не
удавалось… Тогда, усталый, он подымался и долго ходил по комнатам, взволнованный и печальный. Потом опять принимался молиться.
Часто это не
удавалось: ощущение живого личного бога ускользало, а иной раз усилия бывали так мучительны, что на лбу у меня появлялся пот, а на глазах — слезы.
Когда нам
удавалось открыть задвижку, окно с шумом распахивалось, и в комнате старого кавалера начиналась пляска дикарей.
Потом толпа с песнями
удалилась от освещенного барского дома к смиренным огонькам за косогором, и, по мере того как певцы расходились по хатам, — песня замирала и таяла, пока не угасла совсем где-то в невидном дальнем конце деревни.
И вот в этот тихий вечер мне вдруг почуялось, что где-то высоко, в ночном сумраке, над нашим двором, над городом и дальше, над деревнями и над всем доступным воображению миром нависла невидимо какая-то огромная ноша и глухо гремит, и вздрагивает, и поворачивается, грозя обрушиться… Кто-то сильный держит ее и управляет ею и хочет поставить на место.
Удастся ли? Сдержит ли? Подымет ли, поставит?.. Или неведомое «щось буде» с громом обрушится на весь этот известный мне мир?..
Я вышел за ворота и с бьющимся сердцем пустился в темный пустырь, точно в море. Отходя, я оглядывался на освещенные окна пансиона, которые все
удалялись и становились меньше. Мне казалось, что, пока они видны ясно, я еще в безопасности… Но вот я дошел до середины, где пролегала глубокая борозда, — не то канава, указывавшая старую городскую границу, не то овраг.
Рыхлинскому
удалось долго поддерживать тон взаимной терпимости.
Восстание нигде не
удавалось, Наполеон не приходил, мужики даже в Польше неохотно приставали к «рухавке», а в других местах жестоко расправлялись с восставшими панами.
— А — а, — протянул офицер с таким видом, как будто он одинаково не одобряет и Мазепу, и Жолкевского, а затем
удалился с отцом в кабинет. Через четверть часа оба вышли оттуда и уселись в коляску. Мать и тетки осторожно, но с тревогой следили из окон за уезжавшими. Кажется, они боялись, что отца арестовали… А нам казалось странным, что такая красивая, чистенькая и приятная фигура может возбуждать тревогу…
Счастливая особенность детства — непосредственность впечатлений и поток яркой жизни, уносящий все вперед и вперед, — не позволили и мне остановиться долго на этих национальных рефлексиях… Дни бежали своей чередой, украинский прозелитизм не
удался; я перестрадал маленькую драму разорванной детской дружбы, и вопрос о моей «национальности» остался пока в том же неопределенном положении…
Я понял, что дал промах: «настоящий» гимназист гордился бы, если бы
удалось обманом ускользнуть от Журавского, а я сам полез ему в лапы…
Из кухни прибежала мать и, успокаивая отца, постаралась освободить волосы Крыжановского из его руки. Когда это
удалось, архивариус еще раз поцеловал отца в плечо и сказал...
«Зерцало» было как бы средоточием жизни всего этого промозглого здания, наполненного жалкими несчастливцами, вроде Крыжановского или Ляцковского. Когда нам в неприсутственные часы
удавалось проникать в святилище уездного суда, то и мы с особой осторожностью проходили мимо зерцала. Оно казалось нам какой-то волшебной скинией. Слово, неосторожно сказанное «при зерцале», было уже не простое слово. Оно влекло за собой серьезные последствия.
Впоследствии мне пришлось свести знакомство с этим помещением, и каждый раз, как сторож, побрякав ключами,
удалялся и его шаги замирали в гулком длинном коридоре, — я вспоминал Янкевича и представлял себе, как ему, вероятно, было страшно, больному, в этом одиночестве.
Если надзирателю
удавалось захватить платье купальщиков, то приходилось одеваться и следовать за ним к инспектору, а оттуда — в карцер…
В церковь я ходил охотно, только попросил позволения посещать не собор, где ученики стоят рядами под надзором начальства, а ближнюю церковь св. Пантелеймона. Тут, стоя невдалеке от отца, я старался уловить настоящее молитвенное настроение, и это
удавалось чаще, чем где бы то ни было впоследствии. Я следил за литургией по маленькому требнику. Молитвенный шелест толпы подхватывал и меня, какое-то широкое общее настроение уносило, баюкая, как плавная река. И я не замечал времени…
Было еще довольно тепло, только по утрам становились заморозки, и Антось, с инстинктом дикого животного,
удалился из людской и устроил себе пристанище на чердаке брошенной водяной мельницы, в конце пруда, совершенно заросшего зеленой ряской.
На щеках у него в это время можно было видеть выщипанные плешинки, которые, однако, скоро зарастали. Он выщипывал вторично, думая таким образом истощить рост волос, но результаты были те же… Пришлось признать, что проект облагодетельствования чиновного рода не
удается…
Из «жены судьи», одного из первых людей в городишке, она превратилась в бедную вдову с кучей детей и без средств (пенсию
удалось выхлопотать только через год).
Наступил урок химии. Игнатович явился несколько взволнованный; лицо его было серьезно, глаза чаще потуплялись, и голос срывался. Видно было, что он старается овладеть положением и не вполне уверен, что это ему
удастся. Сквозь серьезность учителя проглядывала обида юноши, урок шел среди тягостного напряжения.
Последний кинулся на стихи так же страстно, как недавно на выклейку фрегатов, и ему
удалось в конце концов передать изрядным стихом меланхолические размышления о листочке, уносимом потоком в неведомые пределы.
Но… когда просыпался, — все улетало, как стая птиц, испуганных приближением охотника. А те концы, которые мне
удавалось порой задержать в памяти, оказывались совершенно плохи: в стихах не было размера, в прозе часто недоставало даже грамматического смысла, а слова стояли с не своим, чуждым значением…
Было поздно, когда студент стал прощаться. Молодежь с девицами его провожала. Они
удалились веселой гурьбой по переулку, смеясь, перебивая друг друга, делясь новыми аргументами, радостно упраздняя бога и бессмертие. И долго этот шумливый комок двигался, удаляясь по спящей улице, сопровождаемый лаем деревенских собак.
Юная особа, пленившая впервые мое сердце, каждый день ездила с сестрой и братом в маленькой таратайке на уроки. Я отлично изучил время их проезда, стук колес по шоссе и звякание бубенцов. К тому времени, когда им предстояло возвращаться, я, будто случайно, выходил к своим воротам или на мост. Когда мне
удавалось увидеть розовое личико с каштановым локоном, выбивающимся из-под шляпки, уловить взгляд, поклон, благосклонную улыбку, это разливало радостное сияние на весь мой остальной день.
Я ходил вдоль речки, не
удаляясь от моста, по которому она должна была проехать.
Все ему
удается, все преклоняются перед его знаниями, характером, особенной удачливостью.
Как это часто бывает во сне, — я не знал, почему мне это не
удавалось.
Начиналось то, чего я боялся: образ девочки в сером постепенно бледнел. Мне было как-то жгуче жаль его, порой это было похоже на угрызения совести, как будто я забываю живого друга, чего-то от меня ожидающего. Но дни шли за днями, — образ все больше расплывался в новых впечатлениях,
удалялся, исчезал…
Наконец мне
удалось установить прежде всего, что передо мной матово — тусклый прямоугольник, перекрещенный темными полосами — окно; против него высокий темный предмет на белом фоне — железная печка.
Цитаты из русской классики со словом «удалось»
Синонимы к слову «удалось»
Предложения со словом «удаться»
- Нам и правда с трудом удалось найти в академии в конце рабочего дня хоть одного преподавателя.
- Одиночество делает людей общительными, и нам без труда удалось узнать у жандармов подробности ужасного происшествия.
- Причём британцам каким-то образом удалось избежать этого краха даже после того, как потеряли более полутора тысяч своих боевых машин.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «удаться»
Значение слова «удаться»
УДА́ТЬСЯ, уда́стся, удаду́тся; прош. уда́лся, -ла́сь, -ло́сь; сов. (несов. удаваться). 1. Осуществиться, завершиться удачно, успешно. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова УДАТЬСЯ
Афоризмы русских писателей со словом «удаться»
- О, удались навек, тяжёлый дух сомненья,
Печалью старою мне сердца не тревожь!
- Вам коммунизм, простите,
Не удался.
Был призраком
И призраком остался.
К народу относясь, что к поголовью,
Марксизм «вожди» переписали кровью.
- Люди, когда страдают, обыкновенно покорны, но если раз им удалось сбросить ношу свою, то ягненок превращается в тигра, притесненный делается притеснителем и платит сторицею — и тогда горе побежденным.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно