Неточные совпадения
Немного времени прошло, как гляжу — две служанки от матушки
принесли мне всего вдоволь. Кроме обыкновенного обеда
в изобильных порциях, маменька рассудили,"чтобы дитя не затосковалось", утешить его разными лакомствами. Чего только не нанесли мне! Пан Кнышевский по обеде отдыхал и не приходил
в школу до начала учения; следовательно, я имел время кончить свое дело отличным образом.
На другой день я
принес в школу «Священную историю» и два растрепанных томика сказок Андерсена, три фунта белого хлеба и фунт колбасы. В темной маленькой лавочке у ограды Владимирской церкви был и Робинзон, тощая книжонка в желтой обложке, и на первом листе изображен бородатый человек в меховом колпаке, в звериной шкуре на плечах, — это мне не понравилось, а сказки даже и по внешности были милые, несмотря на то что растрепаны.
Общий голос этих людей такой, что «дети из семей
приносят в школы и в заведения ужасные понятия», с которыми приходится отчаянно и часто безуспешно бороться.
Неточные совпадения
Несколько дней я не ходил
в школу, а за это время вотчим, должно быть, рассказал о подвиге моем сослуживцам, те — своим детям, один из них
принес эту историю
в школу, и, когда я пришел учиться, меня встретили новой кличкой — вор. Коротко и ясно, но — неправильно: ведь я не скрыл, что рубль взят мною. Попытался объяснить это — мне не поверили, тогда я ушел домой и сказал матери, что
в школу не пойду больше.
— Ты сам проболтался. Ну, скажи — сам? Смотри, я сама узнаю завтра, кто
принес это
в школу!
Он живет изо дня
в день; ничего не провидит, и только практика может вызвать его из оцепенения. Когда наступит время для практических применений, когда к нему
принесут окладной лист, или сын его, с заплаканными глазами, прибежит из
школы — только тогда он вспомнит, что нечто читал, да не догадался подумать. Но и тут его успокоит соображение: зачем думать? все равно плетью обуха не перешибешь! — "Ступай, Петя,
в школу — терпи!""Готовь, жена, деньги! Новый налог бог послал!"
Мне минуло уже десять лет.
В комнате, во дворе и
в огороде сделалось тесно. Я уже ходил
в заводскую
школу, где завелись свои школьные товарищи. Весной мы играли
в бабки и
в шарик, удили рыбу, летом ходили за ягодами, позднею осенью катались на коньках, когда «вставал» наш заводский пруд; зимой катались на санках, — вообще каждое время года
приносило свои удовольствия. Но все это было не то. Меня тянуло
в лес, подальше, где поднимались зеленые горы.
Запали эти случайные слова его
в память мне и не
принесли добра. Назовут меня
в школе подкидышем, а я — на дыбы и кричу товарищам: