Долго царствовало между нами молчание.
Кто о чем думал — не знаю; но я все молчал, думая о забытых маковниках. Горесть маменькина не занимала меня. Я полагал, что так и должно быть. Она с нами рассталася, а не я с нею; она должна грустить… Как вдруг брат Петруся, коего быстрый ум не мог оставаться покоен и требовал себе пищи, вдруг спросил наставника нашего...
Неточные совпадения
—
О?.. — вскричали восхищенные маменька и, от восторга забывши,
что они мотают нитки, всплеснули руками и уронили клубок свой. —
Кто же тебя этому художеству научил? — спросили они, даже облизываясь от радости.
Российская грамматика есть философское понятие: к сему нас ведет самое естество: ибо когда я рассуждаю,
что помножив делителя на семью семь тридцать семь; пятью восемь — двадцать восемь; тогда именительный
кому, дательный
кого, звательный
о ком, седьмое предлог, осьмое местоимение, девятое не укради…
Не знаю,
кто из всех, так различно умствующих, был прав, и
что еще
о любви скажут вперед; но я, живший в век домине Галушкинского и им руководимый, я любил сходно правилам и чувствам сего великого педагога.
В продолжение стола, перед
кем стояло в бутылке вино, те свободно наливали и пили; перед
кем же его не было, тот пил одну воду. Петрусь, как необыкновенного ума был человек и шагавший быстро вперед, видя,
что перед ним нет вина, протянул руку через стол, чтобы взять к себе бутылку… Как же вскрикнет на него полковник, чтобы он не смел так вольничать и
что ему
о вине стыдно и думать! Посмотрели бы вы, господин полковник, — подумал я сам себе. — как мы и водочку дуем, и сколько лет уже!
Бух!.. осыпаемый ее ласками, нежностями, не возражая ничего, я освободил из ее рук свою и подписал все,
что мне ни подложили. И
кто бы не подписал даже смертного на себя приговора, если бы побуждала его к тому молоденькая девушка, в утреннем платьице, полузакрывающем все заветное, охватившая своими ручками, целующая вас… не она, так канальские прелести ее убедят, как и меня. Я ни
о чем не думал, ничего не расчислял, а только глядел… нет! скажу прямо: велика сила любви над нами смертными!..
— Как это ты, няня? Откуда ты? — спрашивала ее между тем Женни, и ничего нельзя было разобрать,
кто о чем спрашивал и кто что отвечал.
Я простился и иду домой, и вдруг узнаю из непосредственного своего доклада, что я уже сам путаюсь и сбиваюсь, что я уже полон подозрений, недоверий, что хожу потихоньку осведомляться,
кто о чем говорил и писал, что даже сам читаю чужие письма… вообще веду себя скверно, гадко, неблагородно, и имя мне теперь… интриган!
Здесь Петербург не чествуют; там, говорят, все искривлялись: «кто с кем согласен и
кто о чем спорит — и того не разберешь. Они скоро все провалятся в свою финскую яму».
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).
О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери
кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да
что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на
кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
Кто видывал, как слушает // Своих захожих странников // Крестьянская семья, // Поймет,
что ни работою // Ни вечною заботою, // Ни игом рабства долгого, // Ни кабаком самим // Еще народу русскому // Пределы не поставлены: // Пред ним широкий путь. // Когда изменят пахарю // Поля старозапашные, // Клочки в лесных окраинах // Он пробует пахать. // Работы тут достаточно. // Зато полоски новые // Дают без удобрения // Обильный урожай. // Такая почва добрая — // Душа народа русского… //
О сеятель! приди!..
Скотинин. Да коль доказывать,
что ученье вздор, так возьмем дядю Вавилу Фалелеича.
О грамоте никто от него и не слыхивал, ни он ни от
кого слышать не хотел; а какова была голоушка!
— Я — твое внутреннее слово! я послана объявить тебе свет Фавора, [Фаво́р — по евангельскому преданию, священная гора.] которого ты ищешь, сам того не зная! — продолжала между тем незнакомка, — но не спрашивай,
кто меня послал, потому
что я и сама объявить
о сем не умею!