Неточные совпадения
Зато какая свобода в духе, какая
радость на душе чувствуема была нами до понедельника! В субботу и воскресенье, что бы ученик ни сделал, его не только родители, но и сам пан Кнышевский не
имел права наказать и оставлял до понедельника, и тогда"воздавал с лихвою", как он сам говорил.
Наступило время батеньке и маменьке узнать
радость и от третьего сына своего, о котором даже сам пан Кнышевский решительно сказал, что он не
имеет ни в чем таланта. И так пан Кнышевский преостроумно все распорядил: избрал самые трудные псалмы и, заведя меня и своего дьяченка, скрытно от всех, на ток (гумно) в клуне (риге), учил нас вырабатывать все гагаканья… О, да и досталось же моим ушам!
— Я же только рюмку и налил, — сказали батенька, — кажется, рюмка вишневки стоит
радости, какую мы
имеем, слыша детей наших, говорящих на иностранном диалекте?
Неточные совпадения
«Что бы я был такое и как бы прожил свою жизнь, если б не
имел этих верований, не знал, что надо жить для Бога, а не для своих нужд? Я бы грабил, лгал, убивал. Ничего из того, что составляет главные
радости моей жизни, не существовало бы для меня». И, делая самые большие усилия воображения, он всё-таки не мог представить себе того зверского существа, которое бы был он сам, если бы не знал того, для чего он жил.
Быть для кого-нибудь причиною страданий и
радостей, не
имея на то никакого положительного права, — не самая ли это сладкая пища нашей гордости?
Я не мог наглядеться на князя: уважение, которое ему все оказывали, большие эполеты, особенная
радость, которую изъявила бабушка, увидев его, и то, что он один, по-видимому, не боялся ее, обращался с ней совершенно свободно и даже
имел смелость называть ее ma cousine, внушили мне к нему уважение, равное, если не большее, тому, которое я чувствовал к бабушке. Когда ему показали мои стихи, он подозвал меня к себе и сказал:
Я не плохо знаю людей // И привык отдавать им все, что
имею, // Черпая печали и
радости жизни // Сердцем моим, точно медным ковшом.
И действительно,
радость засияла в его лице; но спешу прибавить, что в подобных случаях он никогда не относился ко мне свысока, то есть вроде как бы старец к какому-нибудь подростку; напротив, весьма часто любил самого меня слушать, даже заслушивался, на разные темы, полагая, что
имеет дело, хоть и с «вьюношем», как он выражался в высоком слоге (он очень хорошо знал, что надо выговаривать «юноша», а не «вьюнош»), но понимая вместе и то, что этот «вьюнош» безмерно выше его по образованию.