Не ездил ли он верхом на Константине Владимирыче, не оседлал ли, не взнуздал ли он его до такой степени, что
несчастный старец головой пошевелить не может? и между тем! — о несправедливость судеб!
Граф, забывая вовсе ненужные в то время воспоминания собственных проделок, принял сердечное участие в горе
несчастного старца и сказал ему, отпуская его: «Будь покоен, негодяю этому даром не пройдет.
Неточные совпадения
Григорий узнал этого
старца. Это был фон-Ферзен. Он подбежал к нему и принял последнее проклятие от умирающего. Это было последней каплей, переполнившей чашу нравственных страданий
несчастного юноши. Он, как сноп, повалился без чувств около трупа своего благодетеля и был вынесен своими на плечах из этого кладбища непогребенных трупов.
Григорий узнал этого
старца. Это был фон Ферзен. Он подбежал к нему и принял последнее проклятие от умирающего. Это было последней каплей, переполнившей чашу нравственных страданий
несчастного юноши. Он как сноп повалился без чувств около трупа своего благодетеля и был вынесен своими на плечах из этого кладбища не погребенных трупов.
Друкарт все, конечно, обдумал, как ему исполнить возложенное на него поручение: он хотел оставить еврея где будет удобно внизу и велеть доложить митрополиту об одном себе и единолично, спокойно и последовательно изложить все дело и, насколько возможно, склонить доброго
старца к состраданию к
несчастному интролигатору: а там, разумеется, — что будет, то будет.