Неточные совпадения
Я почти один в доме. Сквозь просолнеченные стены — мне далеко видно вправо и влево и вниз — повисшие в воздухе, пустые, зеркально повторяющие одна другую комнаты. И только по голубоватой, чуть прочерченной солнечной тушью лестнице медленно
скользит вверх тощая, серая
тень. Вот уже слышны шаги — и я вижу сквозь дверь — я чувствую: ко мне прилеплена пластырь-улыбка — и затем мимо, по другой лестнице — вниз…
Аэро быстро
скользит по течению. Легкие, тяжелые
тени от облаков, внизу — голубые купола, кубы из стеклянного льда — свинцовеют, набухают…
Но я не дал ей кончить, торопливо втолкнул в дверь — и мы внутри, в вестибюле. Над контрольным столиком — знакомые, взволнованно-вздрагивающие, обвислые щеки; кругом — плотная кучка нумеров — какой-то спор, головы, перевесившиеся со второго этажа через перила, — поодиночке сбегают вниз. Но это — потом, потом… А сейчас я скорее увлек О в противоположный угол, сел спиною к стене (там, за стеною, я видел:
скользила по тротуару взад и вперед темная, большеголовая
тень), вытащил блокнот.
— Ну, — в привычках мысли, в направлении ее, — сказала Марина, и брови ее вздрогнули, по глазам
скользнула тень. — Успенский-то, как ты знаешь, страстотерпец был и чувствовал себя жертвой миру, а супруг мой — гедонист, однако не в смысле только плотского наслаждения жизнью, а — духовных наслаждений.
Погода была прекрасная; солнце сияло и грело, но не пекло; свежий ветер бойко шумел а зеленых листьях; по земле, небольшими пятнами, плавно и быстро
скользили тени высоких круглых облачков.
Ноги ее, в черных чулках, странно сливались с тенями, по рубашке, голубовато окрашенной лунным светом, тоже
скользили тени; казалось, что она без ног и летит.
Неточные совпадения
Розовые
тени скользили по белизне мачт и снастей, все было белым, кроме раскинутых, плавно двинутых парусов цвета глубокой радости.
Был вечер, удушливая жара предвещала грозу; в небе, цвета снятого молока, пенились сизоватые клочья облаков;
тени скользили по саду, и было странно видеть, что листва неподвижна.
«Ярмарка там», — напомнил себе Самгин, устало шагая, глядя на свою
тень, — она
скользила, дергалась по разбитой мягкой дороге, как бы стремясь зарыться в пыль, и легко превращалась в серую фигурку человека, подавленного изумлением и жалкого.
Вокруг лампы суетливо мелькали серенькие бабочки,
тени их
скользили по белой тужурке Макарова, всю грудь и даже лицо его испещряли темненькие пятнышки, точно
тени его торопливых слов. Клим Самгин находил, что Макаров говорит скучно и наивно.
Этому она сама надивиться не могла: уж она ли не проворна, она ли не мастерица
скользнуть, как
тень, из одной двери в другую, из переулка в слободку, из сада в лес, — нет, увидит, узнает, точно чутьем, и явится, как тут, и почти всегда с вожжой! Это составляло зрелище, потеху дворни.