Неточные совпадения
И вот — 21.30. В комнате слева — спущены
шторы. В комнате справа — я вижу соседа: над книгой — его шишковатая, вся в кочках, лысина и лоб — огромная,
желтая парабола. Я мучительно хожу, хожу: как мне — после всего — с нею, с О? И справа — ясно чувствую на себе глаза, отчетливо вижу морщины на лбу — ряд
желтых, неразборчивых строк; и мне почему-то кажется — эти строки обо мне.
Шторы падают. Там, за стеной направо, сосед роняет книгу со стола на пол, и в последнюю, мгновенную узкую щель между
шторой и полом — я вижу:
желтая рука схватила книгу, и во мне: изо всех сил ухватиться бы за эту руку…
Наконец! Наконец она рядом, здесь — и не все ли равно, где это «здесь». Знакомый, шафранно-желтый шелк, улыбка-укус, задернутые
шторой глаза… У меня дрожат губы, руки, колени — а в голове глупейшая мысль...
Я поднялся к себе, открыл свет. Туго стянутые обручем виски стучали, я ходил — закованный все в одном и том же кругу: стол, на столе белый сверток, кровать, дверь, стол, белый сверток… В комнате слева опущены
шторы. Справа: над книгой — шишковатая лысина, и лоб — огромная
желтая парабола. Морщины на лбу — ряд
желтых неразборчивых строк. Иногда мы встречаемся глазами — и тогда я чувствую: эти
желтые строки — обо мне.
Тот, за стеной справа, —
желтые, пристальные морщины — обо мне. Нужно, чтобы он не видел, еще противней — если он будет смотреть… Я нажал кнопку — пусть никакого права, разве это теперь не все равно —
шторы упали.
Трясущимися руками она сорвала с себя юнифу — просторное,
желтое, висячее тело опрокинулось на кровать… И только тут я понял: она думала, что я
шторы — это для того, чтобы — что я хочу…
Неточные совпадения
Шторы у ней были опущены, комнаты накурены. Она в белой кисейной блузе, перехваченной поясом, с широкими кружевными рукавами, с
желтой далией на груди, слегка подрумяненная, встретила его в своем будуаре. Там, у дивана, накрыт был стол, и рядом стояли два прибора.
Было полное белое утро с золотой полосой, перерезавшей кремовое крыльцо института, когда профессор покинул микроскоп и подошел на онемевших ногах к окну. Он дрожащими пальцами нажал кнопку, и черные глухие
шторы закрыли утро, и в кабинете ожила мудрая ученая ночь.
Желтый и вдохновенный Персиков растопырил ноги и заговорил, уставившись в паркет слезящимися глазами:
Он помолчал, потом подошел к выключателю, поднял
шторы, потушил все огни и заглянул в микроскоп. Лицо его стало напряженным, он сдвинул кустоватые
желтые брови.
Нина сказала правду, что второе полугодие пронесется быстро, как сон… Недели незаметно мелькали одна за другою… В институтском воздухе, кроме запаха подсолнечного масла и сушеных грибов, прибавилось еще еле уловимое дуновение начала весны. Форточки в дортуарах держались дольше открытыми, а во время уроков чаще и чаще спускались
шторы в защиту от посещения солнышка. Снег таял и принимал серо-желтый цвет. Мы целые дни проводили у окон, еще наглухо закрытых двойными рамами.