Неточные совпадения
Но первое: я не способен на шутки — во всякую шутку неявной функцией входит ложь; и второе:
Единая Государственная Наука утверждает, что жизнь древних была именно такова, а
Единая Государственная Наука ошибаться не может. Да и откуда тогда было бы взяться государственной логике, когда
люди жили в состоянии свободы, то есть зверей, обезьян, стада. Чего можно требовать от них, если даже и в наше время откуда-то со дна, из мохнатых глубин, — еще изредка слышно дикое, обезьянье эхо.
Впрочем, может быть, все к лучшему. Вероятнее всего, вы, неведомые мои читатели, — дети по сравнению с нами (ведь мы взращены
Единым Государством — следовательно, достигли высочайших, возможных для
человека вершин). И как дети — только тогда вы без крика проглотите все горькое, что я вам дам, когда это будет тщательно обложено густым приключенческим сиропом…
Секунду я смотрел на нее посторонне, как и все: она уже не была нумером — она была только
человеком, она существовала только как метафизическая субстанция оскорбления, нанесенного
Единому Государству. Но одно какое-то ее движение — заворачивая, она согнула бедра налево — и мне вдруг ясно: я знаю, я знаю это гибкое, как хлыст, тело — мои глаза, мои губы, мои руки знают его, — в тот момент я был в этом совершенно уверен.
Дама была из тех новых, даже самоновейших женщин, которые мудренее нигилистов и всего доселе появлявшегося в женском роде: это демократки с желанием барствовать; реалистки с стремлением опереться на всякий предрассудок, если он представляет им хотя самую фиктивную опору; проповедницы, что «не о хлебе
едином человек жив будет», а сами за хлеб продающие и тело и честную кровь свою.
Неточные совпадения
Он болезненно чувствовал сам, как чувствовали все его окружающие, что нехорошо в его года
человеку единому быти.
Взял он его про запас, на торжественный случай, чтобы, если случится великая минута и будет всем предстоять дело, достойное на передачу потомкам, то чтобы всякому, до
единого, козаку досталось выпить заповедного вина, чтобы в великую минуту великое бы и чувство овладело
человеком.
Обнаженное лицо его совершенно утратило черту, придававшую ему сходство со множеством тех суздальских лиц, которые, сливаясь в
единое лицо, создают образ неискоренимого, данного навсегда русского
человека.
В шмелином, озабоченном жужжании его чувствовалась твердая вера
человека в то, что он исполняет трудную обязанность проповедника
единой несокрушимой истины и что каждое его слово — ценнейший подарок
людям.
— Хорошо говорить многие умеют, а надо говорить правильно, — отозвался Дьякон и, надув щеки, фыркнул так, что у него ощетинились усы. — Они там вовлекли меня в разногласия свои и смутили. А — «яко алчба богатства растлевает плоть, тако же богачество словесми душу растлевает». Я ведь в социалисты пошел по вере моей во Христа без чудес, с
единым токмо чудом его любви к
человекам.