Неточные совпадения
Ну, дальше там уж техника. Вас тщательно исследуют
в лабораториях Сексуального
Бюро, точно определяют содержание половых гормонов
в крови — и вырабатывают для вас соответствующий Табель сексуальных дней. Затем вы делаете заявление, что
в свои дни желаете пользоваться нумером таким-то (или таким-то), и получаете надлежащую талонную книжечку (розовую). Вот и все.
–…И все нумера обязаны пройти установленный курс искусства и наук… — моим голосом сказала I. Потом отдернула штору — подняла глаза: сквозь темные окна пылал камин. —
В Медицинском
Бюро у меня есть один врач — он записан на меня. И если я попрошу — он выдаст вам удостоверение, что вы были больны. Ну?
— Вот даже как! А вы знаете, что, как всякий честный нумер, я,
в сущности, должен немедленно отправиться
в Бюро Хранителей и…
— А не
в сущности (острая улыбка-укус). Мне страшно любопытно: пойдете вы
в Бюро или нет?
После 21.30 у меня был свободный час. Можно было бы уже сегодня пойти
в Бюро Хранителей и сделать заявление.
Нет, не понимаю: почему я немедленно, вчера же, не отправился
в Бюро Хранителей. Сегодня после 16 иду туда непременно…
Сон — желтое — Будда… Мне тотчас стало ясно: я должен пойти
в Медицинское
Бюро.
Я не пошел
в Бюро Хранителей: делать нечего, пришлось идти
в Медицинское
Бюро; там меня задержали до 17.
Вот и сегодня. Ровно
в 16.10 — я стоял перед сверкающей стеклянной стеной. Надо мной — золотое, солнечное, чистое сияние букв на вывеске
Бюро.
В глубине сквозь стекла длинная очередь голубоватых юниф. Как лампады
в древней церкви, теплятся лица: они пришли, чтобы совершить подвиг, они пришли, чтобы предать на алтарь Единого Государства своих любимых, друзей — себя. А я — я рвался к ним, с ними. И не могу: ноги глубоко впаяны
в стеклянные плиты — я стоял, смотрел тупо, не
в силах двинуться с места…
Я обернулся сердито (думаю, если бы они не помешали, я бы
в конце концов с мясом вырвал из себя, я бы вошел
в Бюро).
Я знал: прочтенное ею письмо — должно еще пройти через
Бюро Хранителей (думаю, излишне объяснять этот естественный порядок) и не позже 12 будет у меня. Но я был смущен этой самой улыбочкой, чернильная капля замутила мой прозрачный раствор. Настолько, что позже на постройке «Интеграла» я никак не мог сосредоточиться — и даже однажды ошибся
в вычислениях, чего со мной никогда не бывало.
Нет: после всего, что было, после того как я настолько недвусмысленно показал свое отношение к ней. Вдобавок ведь она даже не знала: был ли я
в Бюро Хранителей, — ведь ей неоткуда было узнать, что я был болен, — ну, вообще не мог… И несмотря на все —
— А ведь вы не были
в Бюро Хранителей?
— Да. Ну, я так и думала: что-нибудь вам должно было помешать — все равно что (острые зубы, улыбка). Но зато теперь вы —
в моих руках. Вы помните: «Всякий нумер,
в течение 48 часов не заявивший
Бюро, считается…»
— А главное — я с вами совершенно спокойна. Вы такой милый — о, я уверена
в этом, — вы и не подумаете пойти
в Бюро и сообщить, что вот я — пью ликер, я — курю. Вы будете больны — или вы будете заняты — или уж не знаю что. Больше: я уверена — вы сейчас будете пить со мной этот очаровательный яд…
Наши боги — здесь, с нами —
в Бюро,
в кухне,
в мастерской,
в уборной; боги стали, как мы: эрго — мы стали, как боги. И к вам, неведомые мои планетные читатели, к вам мы придем, чтобы сделать вашу жизнь божественно-разумной и точной, как наша…
Милая, бедная О! Розовый рот — розовый полумесяц рожками книзу. Но не могу же я рассказать ей все, что было, — хотя б потому, что это сделает ее соучастницей моих преступлений: ведь я знаю, у ней не хватит силы пойти
в Бюро Хранителей, и следовательно —
Мне нужно скорее, сию же секунду —
в Медицинское
Бюро получить удостоверение, что я болен, иначе меня возьмут и — А может быть, это и будет самое лучшее. Остаться тут и спокойно ждать, пока увидят, доставят
в Операционное — сразу все кончить, сразу все искупить.
— Мне… мне надо
в Медицинское
Бюро.
«Сегодня
в 12 состоится соединенное заседание
Бюро Административного,
Бюро Медицинского и
Бюро Хранителей. На днях предстоит важный Государственный акт».
Когда я вошел на «Интеграл» — все уже были
в сборе, все на местах, все соты гигантского, стеклянного улья были полны. Сквозь стекло палуб — крошечные муравьиные люди внизу — возле телеграфов, динамо, трансформаторов, альтиметров, вентилей, стрелок, двигателей, помп, труб.
В кают-компании — какие-то над таблицами и инструментами — вероятно, командированные Научным
Бюро. И возле них — Второй Строитель с двумя своими помощниками.
К счастью — это было уже
в двадцати шагах, уже вывеска — золотые буквы «
Бюро Хранителей». На пороге я остановился, хлебнул воздуху сколько мог — и вошел.
Неточные совпадения
В комнате своей он подымал с пола все, что ни видел: сургучик, лоскуток бумажки, перышко, и все это клал на
бюро или на окошко.
Так совершилось дело. Оба решили, чтобы завтра же быть
в городе и управиться с купчей крепостью. Чичиков попросил списочка крестьян. Собакевич согласился охотно и тут же, подошед к
бюро, собственноручно принялся выписывать всех не только поименно, но даже с означением похвальных качеств.
Тут же заставил он Плюшкина написать расписку и выдал ему деньги, которые тот принял
в обе руки и понес их к
бюро с такою же осторожностью, как будто бы нес какую-нибудь жидкость, ежеминутно боясь расхлестать ее.
Чичиков еще раз окинул комнату, и все, что
в ней ни было, — все было прочно, неуклюже
в высочайшей степени и имело какое-то странное сходство с самим хозяином дома;
в углу гостиной стояло пузатое ореховое
бюро на пренелепых четырех ногах, совершенный медведь.
Подошедши к
бюро, он переглядел их еще раз и уложил, тоже чрезвычайно осторожно,
в один из ящиков, где, верно, им суждено быть погребенными до тех пор, покамест отец Карп и отец Поликарп, два священника его деревни, не погребут его самого, к неописанной радости зятя и дочери, а может быть, и капитана, приписавшегося ему
в родню.