Неточные совпадения
Как истомленный
жаждою в знойный день усталый путник глотает с жадностию каждую каплю пролившего на главу его благотворного дождя, так слушал умирающий исполненные христианской любви слова своего утешителя. Закоснелое в преступлениях сердце боярина Кручины забилось раскаянием; с каждым новым словом юродивого изменялся вид его, и наконец на бледном, полумертвом лице изобразилась последняя
ужасная борьба порока, ожесточения и сильных страстей — с душою, проникнутою первым лучом небесной благодати.
— Вы очень кстати приехали к нам в Узел, — говорил Веревкин, тяжело опускаясь в одно из кресел, которое только не застонало под этим восьмипудовым бременем. Он несколько раз обвел глазами комнату, что-то отыскивая, и потом прибавил: — У меня сегодня
ужасная жажда…
Ему вдруг стало страшно, что они раздавят его; он хотел крикнуть, что он контужен, но рот был так сух, что язык прилип к нёбу, и
ужасная жажда мучала его.
Я убежден, что тут наполовину было самолюбия; мне хотелось удивить зрителей безумным риском, и — о, странное ощущение — я помню отчетливо, что мною вдруг действительно без всякого вызова самолюбия овладела
ужасная жажда риску.
Неточные совпадения
Много
ужасных драм происходило в разные времена с кораблями и на кораблях. Кто ищет в книгах сильных ощущений, за неимением последних в самой жизни, тот найдет большую пищу для воображения в «Истории кораблекрушений», где в нескольких томах собраны и описаны многие случаи замечательных крушений у разных народов. Погибали на море от бурь, от
жажды, от голода и холода, от болезней, от возмущений экипажа.
Нет, я, заболевший этой
ужасной болезнью, предупреждаю врачей, чтобы они были жалостливее к своим пациентам. Не «тоскливое состояние», а смерть медленная овладевает морфинистом, лишь только вы на час или два лишите его морфия. Воздух не сытный, его глотать нельзя… в теле нет клеточки, которая бы не
жаждала… Чего? Этого нельзя ни определить, ни объяснить. Словом, человека нет. Он выключен. Движется, тоскует, страдает труп. Он ничего не хочет, ни о чем не мыслит, кроме морфия. Морфия!
Но душевное волненье оттого не умирилось: все чувства и весь состав были потрясены до дна, и он узнал ту
ужасную муку, которая, как поразительное исключение, является иногда в природе, когда талант слабый силится выказаться в превышающем его размере и не может выказаться; ту муку, которая в юноше рождает великое, но в перешедшем за грань мечтаний обращается в бесплодную
жажду; ту страшную муку, которая делает человека способным на
ужасные злодеяния.
И чем виноват я, хотя я и убил его? Чем я виноват? За что меня мучает
жажда?
Жажда! Кто знает, что значит это слово! Даже тогда, когда мы шли по Румынии, делая в
ужасные сорокаградусные жары переходы по пятидесяти верст, тогда я не чувствовал того, что чувствую теперь. Ах, если бы кто-нибудь пришел!
Она горит вся в ожиданиях роковых минут свидания; щеки ее пылают, грудь пожирает
ужасное пламя, в устах пересохло…
жажда томит ее…