Неточные совпадения
— А вот изволишь видеть: вчерась я шел от свата Савельича так около
сумерек; глядь — у самых Серпуховских ворот
стоит тройка почтовых, на телеге лежит раненый русской офицер, и слуга около него что-то больно суетится. Смотрю, лицо у слуги как будто бы знакомое; я подошел, и лишь только взглянул на офицера, так сердце у меня и замерло! Сердечный!
в горячке, без памяти, и кто ж?.. Помнишь, Андрей Васьянович, месяца три тому назад мы догнали
в селе Завидове проезжего офицера?
Точно вот я
стою в сумерках на зыбкой дощечке, наклонившись над каким-то темным зловонным колодцем, и едва-едва различаю, как там, на дне, копошатся гады.
Ну, мир стал, нарядчики туда-сюда, никто ничем… все сгрудились,
стоят в сумерках; и расходиться не расходятся, и работать не работают, — как вот все равно стадо перед грозой…
Неточные совпадения
Этот день мы употребили на переход к знакомой нам грибной фанзе около озера Благодати. Опять нам пришлось мучиться
в болотах, которые после дождей стали еще непроходимее. Чтобы миновать их, мы сделали большой обход, но и это не помогло. Мы рубили деревья, кусты, устраивали гати, и все-таки наши вьючные животные вязли на каждом шагу чуть не по брюхо. Большого труда
стоило нам перейти через зыбуны и только к
сумеркам удалось выбраться на твердую почву.
С утра погода была удивительно тихая. Весь день
в воздухе
стояла сухая мгла, которая после полудня начала быстро сгущаться. Солнце из белого стало желтым, потом оранжевым и, наконец, красным;
в таком виде оно и скрылось за горизонтом. Я заметил, что
сумерки были короткие: как-то скоро спустилась ночная тьма. Море совершенно успокоилось, нигде не было слышно ни единого всплеска. Казалось, будто оно погрузилось
в сон.
Доклад кончен; ключница подает старосте рюмку водки и кусок хлеба с солью. Анна Павловна несколько времени
стоит у окна спальни и вперяет взор
в сгустившиеся
сумерки. Через полчаса она убеждается, что приказ ее отчасти уже выполнен и что с села пробираются три тени по направлению к великановской меже.
И вдруг я проснулся. Начинало светать. Это было ранней весной, снег еще не весь стаял, погода
стояла пасмурная, слякотная, похожая более на осень.
В окна тускло, почти враждебно глядели мутные
сумерки; освоившись с ними, я разглядел постель Бродского. На ней никого не было. Не было также и чемодана, который мы вчера укладывали с ним вместе. А
в груди у меня
стояло что-то теплое от недавнего счастливого сна. И контраст этого сна сразу подчеркнул для меня все значение моей потери.
Когда наконец они повернули с двух разных тротуаров
в Гороховую и стали подходить к дому Рогожина, у князя стали опять подсекаться ноги, так что почти трудно было уж и идти. Было уже около десяти часов вечера. Окна на половине старушки
стояли, как и давеча, отпертые, у Рогожина запертые, и
в сумерках как бы еще заметнее становились на них белые спущенные сторы. Князь подошел к дому с противоположного тротуара; Рогожин же с своего тротуара ступил на крыльцо и махал ему рукой. Князь перешел к нему на крыльцо.