Неточные совпадения
В начале июля месяца, спустя несколько недель после несчастного случая, описанного нами
в предыдущей главе, часу
в седьмом после обеда, Прасковья Степановна Лидина, брат ее Ижорской, Рославлев и Сурской
сидели вокруг постели, на которой лежала больная Оленька; несколько поодаль
сидел Ильменев, а у самого
изголовья постели стояла Полина и домовой лекарь Ижорского, к которому Лидина не имела вовсе веры, потому что он был русской и учился не за морем, а
в Московской академии.
Часу
в шестом утра,
в просторной и светлой комнате, у самого
изголовья постели, накоторой лежал не пришедший еще
в чувство Рославлев,
сидела молодая девушка; глубокая, неизъяснимая горесть изображалась на бледном лице ее. Подле нее стоял знакомый уже нам домашний лекарь Ижорского; он держал больного за руку и смотрел с большим вниманием на безжизненное лицо его. У дверей комнаты стоял Егор и поглядывал с беспокойным и вопрошающим видом на лекаря.
Пройдя через две небольшие комнаты, хозяйка отворила потихоньку дверь
в светлый и даже с некоторой роскошью убранный покой. На высокой кровати, с ситцевым пологом,
сидел, облокотясь одной рукой на столик, поставленный у самого
изголовья, бледный и худой, как тень, Рославлев. Подле него старик, с седою бородою, читал с большим вниманием толстую книгу
в черном кожаном переплете.
В ту самую минуту, как Зарецкой показался
в дверях, старик произнес вполголоса: «Житие преподобного отца нашего…»
Неточные совпадения
Оно было
в самом деле бескорыстно, потому что она ставила свечку
в церкви, поминала Обломова за здравие затем только, чтоб он выздоровел, и он никогда не узнал об этом.
Сидела она у
изголовья его ночью и уходила с зарей, и потом не было разговора о том.
Зося металась
в страшном бреду и никого не узнавала; доктор
сидел у ее
изголовья и по секундам отсчитывал ход болезни, как капитан, который ведет свой корабль среди бушующего моря.
…Три года тому назад я
сидел у
изголовья больной и видел, как смерть стягивала ее безжалостно шаг за шагом
в могилу. Эта жизнь была все мое достояние. Мгла стлалась около меня, я дичал
в тупом отчаянии, но не тешил себя надеждами, не предал своей горести ни на минуту одуряющей мысли о свидании за гробом.
Она повела нас
в горницу к дедушке, который лежал на постели, закрывши глаза; лицо его было бледно и так изменилось, что я не узнал бы его; у
изголовья на креслах
сидела бабушка, а
в ногах стоял отец, у которого глаза распухли и покраснели от слез.
Я поблагодарил ее и сел у
изголовья Нелли. Мне самому было тяжело, что я мог оставить ее
в такую минуту. Долго, до глубокой ночи
сидел я над нею, задумавшись… Роковое это было время.