Верите ль богу, сердце изныло, глядя на их слезы; и как гоняют мимо нас этих
пленных французов, то вот так бы их, разбойников, и съел!
— А я было заснул так крепко. Ах, черт возьми, как у меня болит голова! А все от этого проклятого пунша. Ну! — продолжал Зарецкой, подымаясь на ноги, — мы, кажется, угощая вчера наших
пленных французов, и сами чересчур подгуляли. Да где ж они?
Неточные совпадения
— Ну, вот, сударь! Я провалялся без ноги близко месяца; вы изволили уехать; заговорили о
французах, о войне; вдруг слышу, что какого-то заполоненного
француза привезли в деревню к Прасковье Степановне. Болен, дискать, нельзя гнать с другими
пленными! Как будто бы у нас в городе и острога нет.
— Боже мой! — вскричал Рославлев, закрыв рукою глаза. — Боже мой! — повторил он с невольным содроганием. — Я сам… да, я ненавижу
французов; но расстреливать хладнокровно беззащитных
пленных!.. Нет! это ужасно!..
— Что ж вы будете делать, если
французы войдут в Москву? Ведь его, как
пленного офицера, у вас не оставят.
— Посмотрите, Зарядьев, — сказал он пехотному офицеру, — ведь нас приняли за
французов; а все ты виноват: твои
пленные маршируют, как на ученье.
— Зачем? — перервал артиллерийской офицер, садясь на лошадь. — Мы со всех сторон окружены
французами, где нам таскать с собою
пленных.
Наши приятели, распростясь с начальником отряда, отправились в дорогу и, догнав в четверть часа
пленных, были свидетелями восторгов кирасирского офицера. Покрывая поцелуями портрет своей любезной, он повторял: «Боже мой, боже мой! кто бы мог подумать, чтоб этот казак, этот варвар имел такую душу!.. О, этот русской достоин быть
французом! Il est Francais dans l'вame!» [Он
француз в душе! (франц.)]
Через местечко проводили ежедневно целые колонны
пленных неприятелей, и лишь только начинало смеркаться, я высылал на улицу Афоньку приглашать ко мне всех отсталых
французов, которые, не находя приюта, бродили, как тени, взад и вперед по улице.
— Некоторые ложные слухи, распускаемые по городу врагами
французов, вынуждают генерала Раппа прибегнуть к мерам строгости, весьма неприятным для его доброго сердца. Всех
пленных офицеров приказано держать под караулом.
В 825-м году он, как
пленный француз, ходил в изорванных башмаках; в деревне живя у Апостольского ключа, [То есть в имении отца, И. М. Муравьева-Апостола. 218] окруженного 5 т. душ, черпал из него только 400 р. асе. в год — и то еще были от Ивана Матвеевича замечания конторе. Кажется, и блудного сына нельзя бы строже пасти. Но Матвей был тогда весел и мил необыкновенно… [Об М. И. Муравьеве-Апостоле до восстания 14 декабря 1825 г. — в его Воспоминаниях (1922).]
Еще же о чем ежели на ее счет вспоминают, то это еще повторение о ней различных оригинальных анекдотов о ее свиданиях с посещавшми ее губернаторами, чиновниками, а также, в двенадцатом году, с
пленными французами; но все это относится к области ее минувшего века.
Матрена Пушкарева, кухарка, сообщила Паше, что потолок расписывал
пленный француз в двенадцатом году, и почти каждое утро Паша, входя в зал с веником и тряпками в руках, останавливалась у дверей и, задрав голову вверх, серьезно рассматривала красочный узор потолка, покрытый пятнами сырости, трещинами и копотью ламп.
Неточные совпадения
Из Нижнего баре приезжали на тройках глядеть
пленных; приедут, и одни ругают, кулаками
французам грозят, бивали даже, другие — разговаривают мило на ихнем языке, денег дают и всякой хурды-мурды теплой.