Неточные совпадения
Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно
в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами искусства, города с многооконными высокими дворцами, вросшими
в утесы, картинные дерева и плющи, вросшие
в домы,
в шуме и
в вечной пыли водопадов; не опрокинется назад голова посмотреть на громоздящиеся без конца над нею и
в вышине каменные глыбы; не блеснут сквозь наброшенные одна на другую темные арки, опутанные виноградными сучьями, плющами и несметными миллионами диких роз, не блеснут сквозь них вдали вечные линии сияющих
гор, несущихся
в серебряные ясные небеса.
Обыкновенно они бывают защищены от холодных ветров, и
в то время как на соседних
горах и трясинах растительность поражает своею скудостью и мало отличается от полярной, здесь,
в еланях, мы встречаем роскошные рощи и траву раза
в два выше человеческого роста;
в летние, не пасмурные дни земля здесь, как говорится, парит, во влажном воздухе становится душно, как
в бане, и согретая почва гонит все злаки
в солому, так что
в один месяц, например, рожь достигает почти сажени
вышины.
Луна плывет высоко над землею // Меж бледных туч; // Но движет с
вышины волной морскою // Волшебный луч. // Моей души тебя признало море // Своей луной, // И движется — и
в радости и
в горе — // Тобой одной. // Тоской любви, тоской немых стремлений // Душа полна; // Мне тяжело… Но ты чужда смятений, // Как та луна.
Призадумался честной купец и, подумав мало ли, много ли времени, говорит ей таковые слова: «Хорошо, дочь моя милая, хорошая и пригожая, достану я тебе таковой хрустальный тувалет; а и есть он у дочери короля персидского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной и негаданной: и схоронен тот тувалет
в терему каменном, высокиим, и стоит он на
горе каменной,
вышина той
горы в триста сажен, за семью дверьми железными, за семью замками немецкими, и ведут к тому терему ступеней три тысячи, и на каждой ступени стоит по воину персидскому и день и ночь, с саблею наголо булатного, и ключи от тех дверей железныих носит королевишна на поясе.
В тот самый год, осенним днем, // Между Железной и Змеиной, // Где чуть приметный путь лежал, // Цветущей, узкою долиной // Тихонько всадник проезжал. // Кругом, налево и направо, // Как бы остатки пирамид, // Подъемлясь к небу величаво, //
Гора из-за
горы глядит; // И дале царь их пятиглавый, // Туманный, сизо-голубой, // Пугает чудной
вышиной.