Неточные совпадения
Собака же, покрутившись раза два или три на одном месте, угрюмо укладывалась у ног его, втыкала свою морду между его сапогами, глубоко вздыхала и, вытянувшись во всю свою длину на полу, тоже
оставалась неподвижною на весь вечер, точно умирала на это время.
— Азорка, Азорка! — тоскливо повторял старик и пошевелил
собаку палкой, но та
оставалась в прежнем положении.
— А ведь Азорка-то был прежде маменькин, — сказала вдруг Нелли, улыбаясь какому-то воспоминанию. — Дедушка очень любил прежде маменьку, и когда мамаша ушла от него, у него и
остался мамашин Азорка. Оттого-то он и любил так Азорку… Мамашу не простил, а когда
собака умерла, так сам умер, — сурово прибавила Нелли, и улыбка исчезла с лица ее.
Когда гроб зарыли — люди ушли, а
собака осталась и, сидя на свежей земле, долго молча нюхала могилу. Через несколько дней кто-то убил ее…
Бричка покатила дальше, и чебаны со своими злыми
собаками остались позади. Егорушка нехотя глядел вперед на лиловую даль, и ему уже начинало казаться, что мельница, машущая крыльями, приближается. Она становилась все больше и больше, совсем выросла, и уж можно было отчетливо разглядеть ее два крыла. Одно крыло было старое, заплатанное, другое только недавно сделано из нового дерева и лоснилось на солнце.
Неточные совпадения
Она не выглянула больше. Звук рессор перестал быть слышен, чуть слышны стали бубенчики. Лай
собак показал, что карета проехала и деревню, — и
остались вокруг пустые поля, деревня впереди и он сам, одинокий и чужой всему, одиноко идущий по заброшенной большой дороге.
— Уж если он и
останется собакой, так пусть же не от меня об этом узнают, пусть не я выдал его».
Если он не хотел, чтобы подстригали деревья, деревья
оставались нетронутыми, если он просил простить или наградить кого-либо, заинтересованное лицо знало, что так и будет; он мог ездить на любой лошади, брать в замок любую
собаку; рыться в библиотеке, бегать босиком и есть, что ему вздумается.
Стало холодно, — вздрогнув, он закрыл форточку. Космологическая картина исчезла, а Клим Самгин
остался, и было совершенно ясно, что и это тоже какой-то нереальный человек, очень неприятный и даже как бы совершенно чужой тому, кто думал о нем, в незнакомом деревянном городе, под унылый, испуганный вой
собак.
Кусочек сыру еще от той недели
остался —
собаке стыдно бросить — так нет, человек и не думай съесть!