Неточные совпадения
Я видел, что она хочет зачем-то замять наш разговор и свернуть
на другое. Я оглядел ее пристальнее: она была видимо расстроена. Впрочем, заметив, что я пристально слежу за ней и в нее вглядываюсь, она вдруг быстро и как-то гневно
взглянула на меня и с такою силою, что как будто обожгла меня взглядом. «У нее опять
горе, — подумал я, — только она говорить мне не хочет».
Несколько минут мы все не говорили ни слова. Наташа сидела задумавшись, грустная и убитая. Вся ее энергия вдруг ее оставила. Она смотрела прямо перед собой, ничего не видя, как бы забывшись и держа руку Алеши в своей руке. Тот тихо доплакивал свое
горе, изредка
взглядывая на нее с боязливым любопытством.
Неточные совпадения
«Да, вот он!» сказала она,
взглянув на карточку Вронского, и вдруг вспомнила, кто был причиной ее теперешнего
горя.
Алексей Александрович, окончив подписку бумаг, долго молчал,
взглядывая на Михаила Васильевича, и несколько раз пытался, но не мог заговорить. Он приготовил уже фразу: «вы слышали о моем
горе?» Но кончил тем, что сказал, как и обыкновенно: «так вы это приготовите мне», и с тем отпустил его.
Становилось темнее, с
гор повеяло душистой свежестью, вспыхивали огни,
на черной плоскости озера являлись медные трещины. Синеватое туманное небо казалось очень близким земле, звезды без лучей, похожие
на куски янтаря, не углубляли его. Впервые Самгин подумал, что небо может быть очень бедным и грустным.
Взглянул на часы: до поезда в Париж оставалось больше двух часов. Он заплатил за пиво, обрадовал картинную девицу крупной прибавкой «
на чай» и не спеша пошел домой, размышляя о старике, о корке:
— Как же я могу помочь, когда не знаю ни твоего
горя, ни опасности? Откройся мне, и тогда простой анализ чужого ума разъяснит тебе твои сомнения, удалит, может быть, затруднения, выведет
на дорогу… Иногда довольно
взглянуть ясно и трезво
на свое положение, и уже от одного сознания становится легче. Ты сама не можешь: дай мне
взглянуть со стороны. Ты знаешь, два ума лучше одного…
Иногда он кажется так счастлив, глаза
горят, и наблюдатель только что предположит в нем открытый характер, сообщительность и даже болтливость, как через час, через два,
взглянув на него, поразится бледностью его лица, каким-то внутренним и, кажется, неисцелимым страданием, как будто он отроду не улыбнулся.