Неточные совпадения
К чему эта дешевая тревога из пустяков, которую я замечаю в себе в последнее время и которая мешает жить и глядеть ясно на жизнь, о чем уже заметил мне один глубокомысленный критик, с негодованием разбирая мою последнюю повесть?» Но, раздумывая и сетуя, я все-таки оставался на месте, а между тем болезнь одолевала меня
все более и
более, и мне наконец стало жаль оставить теплую комнату.
Николай Сергеич с негодованием отвергал этот слух, тем
более что Алеша чрезвычайно любил своего отца, которого не знал в продолжение
всего своего детства и отрочества; он говорил об нем с восторгом, с увлечением; видно было, что он вполне подчинился его влиянию.
— Знаешь, Ваня? — продолжал старик, увлекаясь
все более и
более, — это хоть не служба, зато все-таки карьера. Прочтут и высокие лица. Вот ты говорил, Гоголь вспоможение ежегодное получает и за границу послан. А что, если б и ты? А? Или еще рано? Надо еще что-нибудь сочинить? Так сочиняй, брат, сочиняй поскорее! Не засыпай на лаврах. Чего глядеть-то!
По мере того как наступала темнота, комната моя становилась как будто просторнее, как будто она
все более и
более расширялась. Мне вообразилось, что я каждую ночь в каждом углу буду видеть Смита: он будет сидеть и неподвижно глядеть на меня, как в кондитерской на Адама Ивановича, а у ног его будет Азорка. И вот в это-то мгновение случилось со мной происшествие, которое сильно поразило меня.
Я рассказал ей
всю нашу историю: как ты бросила для меня свой дом, как мы жили одни, как мы теперь мучаемся, боимся
всего и что теперь мы прибегаем к ней (я и от твоего имени говорил, Наташа), чтоб она сама взяла нашу сторону и прямо сказала бы мачехе, что не хочет идти за меня, что в этом
все наше спасение и что нам
более нечего ждать ниоткуда.
— А как я-то счастлив! Я
более и
более буду узнавать вас! но… иду! И все-таки я не могу уйти, чтоб не пожать вашу руку, — продолжал он, вдруг обращаясь ко мне. — Извините! Мы
все теперь говорим так бессвязно… Я имел уже несколько раз удовольствие встречаться с вами, и даже раз мы были представлены друг другу. Не могу выйти отсюда, не выразив, как бы мне приятно было возобновить с вами знакомство.
— Слушай, Маслобоев! Братское твое предложение ценю, но ничего не могу теперь отвечать, а почему — долго рассказывать. Есть обстоятельства. Впрочем, обещаюсь:
все расскажу тебе потом, по-братски. За предложение благодарю: обещаюсь, что приду к тебе и приду много раз. Но вот в чем дело: ты со мной откровенен, а потому и я решаюсь спросить у тебя совета, тем
более что ты в этих делах мастак.
Жест его был как-то выделанно удалой, а вместе с тем в настоящую минуту он, видимо, сдерживал себя,
всего более желая себе придать вид чрезвычайной деловитости и солидности.
Голова моя болела и кружилась
все более и
более. Свежий воздух не принес мне ни малейшей пользы. Между тем надо было идти к Наташе. Беспокойство мое об ней не уменьшалось со вчерашнего дня, напротив — возрастало
все более и
более. Вдруг мне показалось, что Елена меня окликнула. Я оборотился к ней.
— Ко всякому мужику, — нетерпеливо отвечала она,
все злее и
более потупляясь. Она была приметно вспыльчива.
— Но это невероятно! (Он изумлялся
все более и
более.) Я именно думал, что он не выходит от вас. Извините, это так странно… просто невероятно.
Еще в первое наше свидание я отчасти предупредил вас о моем характере, а потому вы, вероятно, не рассердитесь на меня за одно замечание, тем
более что оно будет вообще о
всех женщинах; вы тоже, вероятно, согласитесь с этим замечанием, — продолжал он, с любезностью обращаясь ко мне.
— С величайшим удовольствием, — отвечал князь, — и позвольте мне прибавить от
всей души, что я редко в ком встречал
более благоразумного и ясного взгляда на такие дела… Но вот, кажется, и Алеша.
— Да, на этой-то новой любви вы
все и основали, — повторила Наташа, не слыхав и не обратив внимания на слова князя,
вся в лихорадочном жару и
все более и
более увлекаясь, — и какие шансы для этой новой любви!
— В какое же положение вы сами ставите себя, Наталья Николаевна, подумайте! Вы непременно настаиваете, что с моей стороны было вам оскорбление. Но ведь это оскорбление так важно, так унизительно, что я не понимаю, как можно даже предположить его, тем
более настаивать на нем. Нужно быть уж слишком ко
всему приученной, чтоб так легко допускать это, извините меня. Я вправе упрекать вас, потому что вы вооружаете против меня сына: если он не восстал теперь на меня за вас, то сердце его против меня…
Эта детскость ее, ее яркий ум и в то же время некоторый недостаток рассудка —
все это было как-то
более сродни для Алеши.
И много еще мы говорили с ней. Она мне рассказала чуть не
всю свою жизнь и с жадностью слушала мои рассказы.
Все требовала, чтоб я
всего более рассказывал ей про Наташу и про Алешу. Было уже двенадцать часов, когда князь подошел ко мне и дал знать, что пора откланиваться. Я простился. Катя горячо пожала мне руку и выразительно на меня взглянула. Графиня просила меня бывать; мы вышли вместе с князем.
«Что с ней, что с ней!» — подумал я, и
вся душа перевернулась во мне. Нелли замолчала и
более во
весь вечер не сказала ни слова. Когда же я ушел, она заплакала, плакала
весь вечер, как донесла мне Александра Семеновна, и так и уснула в слезах. Даже ночью, во сне, она плакала и что-то ночью говорила в бреду.
Она плакала, обнимала и целовала его, целовала ему руки и убедительно, хотя и бессвязно, просила его, чтоб он взял ее жить к себе; говорила, что не хочет и не может
более жить со мной, потому и ушла от меня; что ей тяжело; что она уже не будет
более смеяться над ним и говорить об новых платьях и будет вести себя хорошо, будет учиться, выучится «манишки ему стирать и гладить» (вероятно, она сообразила
всю свою речь дорогою, а может быть, и раньше) и что, наконец, будет послушна и хоть каждый день будет принимать какие угодно порошки.
Нелли не дала ему договорить. Она снова начала плакать, снова упрашивать его, но ничего не помогло. Старичок
все более и
более впадал в изумление и
все более и
более ничего не понимал. Наконец Нелли бросила его, вскрикнула: «Ах, боже мой!» — и выбежала из комнаты. «Я был болен
весь этот день, — прибавил доктор, заключая свой рассказ, — и на ночь принял декокт…» [отвар (лат. decoctum)]
Разумеется, он хлопотал
всего более о том, чтоб Алеша остался им доволен и продолжал его считать нежным отцом; а это ему было очень нужно для удобнейшего овладения впоследствии Катиными деньгами.
Утешения мои ее только мучили; мои расспросы
все более и
более досаждали ей, даже сердили ее.
А потому я нарочно рассказывал как можно подробнее, стараясь предупредить
все ее вопросы, тем
более что ей самой в ее положении трудно было меня расспрашивать: легко ли в самом деле, под видом равнодушия, выпытывать о совершенствах своей соперницы?
Именно: что старик не в силах
более жить без Наташи и что положительно можно сказать о необходимости скорого их примирения; но что, однако же,
все зависит от обстоятельств.
— И она говорила мне еще, — продолжала Нелли,
все более и
более оживляясь и как будто желая возразить Николаю Сергеичу, но обращаясь к Анне Андреевне, — она мне говорила, что дедушка на нее очень сердит, и что она сама во
всем перед ним виновата, и что нет у ней теперь на
всей земле никого, кроме дедушки.
Старик, видимо, ожидал не того об Азорке и
все больше и больше хмурился. Он уж не расспрашивал
более ничего.
Больная девочка развеселялась как ребенок, кокетничала с стариком, подсмеивалась над ним, рассказывала ему свои сны и всегда что-нибудь выдумывала, заставляла рассказывать и его, и старик до того был рад, до того был доволен, смотря на свою «маленькую дочку Нелли», что каждый день
все более и
более приходил от нее в восторг.
Неточные совпадения
Милон. Душа благородная!.. Нет… не могу скрывать
более моего сердечного чувства… Нет. Добродетель твоя извлекает силою своею
все таинство души моей. Если мое сердце добродетельно, если стоит оно быть счастливо, от тебя зависит сделать его счастье. Я полагаю его в том, чтоб иметь женою любезную племянницу вашу. Взаимная наша склонность…
Он с холодною кровью усматривает
все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою предпочитает жизни; но что
всего более — он для пользы и славы отечества не устрашается забыть свою собственную славу.
На небе было
всего одно облачко, но ветер крепчал и еще
более усиливал общие предчувствия.
В то время как глуповцы с тоскою перешептывались, припоминая, на ком из них
более накопилось недоимки, к сборщику незаметно подъехали столь известные обывателям градоначальнические дрожки. Не успели обыватели оглянуться, как из экипажа выскочил Байбаков, а следом за ним в виду
всей толпы очутился точь-в-точь такой же градоначальник, как и тот, который за минуту перед тем был привезен в телеге исправником! Глуповцы так и остолбенели.
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его
более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение
всего квартальные приглашали торговых людей плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.