Неточные совпадения
— К дядюшке-то? А плюньте на того, кто вам это сказал! Вы думаете, я постоянный человек, выдержу? В том-то и горе
мое, что я тряпка, а не человек! Недели не пройдет, а я опять туда поплетусь. А зачем? Вот подите: сам не знаю зачем, а поеду; опять буду с Фомой воевать. Это уж, батюшка, горе
мое! За грехи мне Господь этого Фомку в наказание послал. Характер у меня бабий, постоянства нет никакого! Трус я, батюшка, первой
руки…
С радостными слезами бросился он целовать
мои руки, причем очки слетели с его носа на пол.
— Это что в
руках у тебя? А! французские слова русскими буквами — ухитрился! Такому болвану, дураку набитому, в
руки даетесь — не стыдно ли, Гаврила? — вскричал я, в один миг забыв все великодушные
мои предположения о Фоме Фомиче, за которые мне еще так недавно досталось от господина Бахчеева.
Он обнимал меня, сжимал
мои руки…
— Вот подожди, друг
мой, подожди, — начал он, потирая
руки и скороговоркою, — увидишь человека! Человек редкий, я тебе скажу, человек ученый, человек науки; останется в столетии. А ведь хорошо словечко: «Останется в столетии»? Это мне Фома объяснил… Подожди, я тебя познакомлю.
— Ни-ни-ни! ни за что на свете! — закричал он, схватив меня за
руки. — Ты
мой гость, и я так хочу!
— Друг
мой, и не спрашивай! после, после! все это после объяснится! Я, может быть, и во многом виноват, но я хотел поступить как честный человек, и… и… и ты на ней женишься! Ты женишься, если только есть в тебе хоть капля благородства! — прибавил он, весь покраснев от какого-то внезапного чувства, восторженно и крепко сжимая
мою руку. — Но довольно, ни слова больше! Все сам скоро узнаешь. От тебя же будет зависеть… Главное, чтоб ты теперь там понравился, произвел впечатление. Главное, не сконфузься.
Минут пять после
моего появления в чайной вбежал из сада прехорошенький мальчик,
мой кузен Илюша, завтрашний именинник, у которого теперь оба кармана были набиты бабками, а в
руках был кубарь.
Генеральша подала ему
руку, к удивлению
моему, довольно благосклонно.
Раздался смех. Понятно было, что старик играл роль какого-то добровольного шута. Приход его развеселил общество. Многие и не поняли его сарказмов, а он почти всех обошел. Одна гувернантка, которую он, к удивлению
моему, назвал просто Настей, краснела и хмурилась. Я было отдернул
руку: того только, кажется, и ждал старикашка.
Ответ мне понравился. Я быстро подошел к Ежевикину и крепко пожал ему
руку. По правде, мне хотелось хоть чем-нибудь протестовать против всеобщего мнения, показав открыто старику
мое сочувствие. А может быть, кто знает! может быть, мне хотелось поднять себя в мнении Настасьи Евграфовны. Но из движения
моего ровно ничего не вышло путного.
— Дорезали! — вскрикнул дядя. — Пропала
моя голова! — и обеими
руками схватил себя за голову.
— Тема-то какая завязалась! — шепнул он, потирая
руки. — Многосторонний разговор, черт возьми! Фома Фомич, вот
мой племянник, — прибавил он от избытка чувств. — Он тоже занимался литературой, — рекомендую.
Рассуждая таким образом, мы дошли до террасы. На дворе было уже почти совсем темно. Дядя действительно был один, в той же комнате, где произошло
мое побоище с Фомой Фомичом, и ходил по ней большими шагами. На столах горели свечи. Увидя меня, он бросился ко мне и крепко сжал
мои руки. Он был бледен и тяжело переводил дух;
руки его тряслись, и нервическая дрожь пробегала временем по всему его телу.
— Я… я не знаю… что со мною, — говорила она, задыхаясь и бессознательно сжимая
мои руки. — Скажите ему…
Она бросила
мою руку и, испуганная, не договорив, убежала вверх по лестнице.
— По крайней мере позвольте мне искать вашей дружбы! — сказал он, крепко сжимая
мою руку и с каким-то отчаянным выражением в лице.
— Маменька! — горестно вскричал дядя. — Или вы ничего не слышали из того, что я вам сейчас говорил? Я не могу воротить Фому — поймите это! не могу и не вправе, после его низкой и подлейшей клеветы на этого ангела чести и добродетели. Понимаете ли вы, маменька, что я обязан, что честь
моя повелевает мне теперь восстановить добродетель. Вы слышали: я ищу
руки этой девицы и умоляю вас, чтоб вы благословили союз наш.
— Нет, Егор Ильич, нет! уж оставим лучше, — отвечала Настенька, в свою очередь совершенно упав духом. — Это все пустое, — продолжала она, сжимая его
руки и заливаясь слезами. — Это вы после вчерашнего так… но не может этого быть, вы сами видите. Мы ошиблись, Егор Ильич… А я о вас всегда буду помнить, как о
моем благодетеле и… и вечно, вечно буду молиться за вас!..
— Подойдите, подойдите, милое
мое дитя! Это необходимо для вашего счастья, — ласково прибавил Фома, все еще продолжая держать
руку дяди в своих
руках.
Я докажу вам, полковник, — кричал Фома, притягивая к себе
рукой Фалалея, обеспамятевшего от страха, — я докажу вам справедливость слов
моих о всегдашних насмешках и кукишах!
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая
рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже
мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без того это такая честь… Конечно, слабыми
моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и
руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
Хлестаков. Нет, я влюблен в вас. Жизнь
моя на волоске. Если вы не увенчаете постоянную любовь
мою, то я недостоин земного существования. С пламенем в груди прошу
руки вашей.
Черства душа крестьянина, // Подумает ли он, // Что дуб, сейчас им сваленный, //
Мой дед
рукою собственной // Когда-то насадил?
Стародум(к Правдину, держа
руки Софьи и Милона). Ну,
мой друг! Мы едем. Пожелай нам…