Неточные совпадения
— Друг мой, ни
слова об этом! — перебил дядя, как будто в испуге и даже понизив голос. — После, после это все
объяснится. Я, может быть, и виноват перед тобою и даже, может быть, очень виноват, но…
— Друг мой, и не спрашивай! после, после! все это после
объяснится! Я, может быть, и во многом виноват, но я хотел поступить как честный человек, и… и… и ты на ней женишься! Ты женишься, если только есть в тебе хоть капля благородства! — прибавил он, весь покраснев от какого-то внезапного чувства, восторженно и крепко сжимая мою руку. — Но довольно, ни
слова больше! Все сам скоро узнаешь. От тебя же будет зависеть… Главное, чтоб ты теперь там понравился, произвел впечатление. Главное, не сконфузься.
— Вы затрудняетесь, чтó прибавить к
слову «ваше превосходительство» — это понятно. Давно бы вы
объяснились! Это даже извинительно, особенно если человек не сочинитель, если выразиться поучтивее. Ну, я вам помогу, если вы не сочинитель. Говорите за мной: «ваше превосходительство!..»
— Может быть, я ее увижу, Сергей: все
объяснится, поверь, что все
объяснится, и… и… и женишься же ты на ней — даю тебе честное
слово!
Неточные совпадения
Нет резона драться, но нет резона и не драться; в результате виднеется лишь печальная тавтология, [Тавтоло́гия — повторение того же самого другими
словами, ничего по смыслу не прибавляющее, а потому лишнее.] в которой оплеуха
объясняется оплеухою.
— Взять аттестат на Гамбетту, я продал его, — сказал он таким тоном, который выражал яснее
слов: «
объясняться мне некогда, и ни к чему не поведет».
Теперь или никогда надо было
объясниться; это чувствовал и Сергей Иванович. Всё, во взгляде, в румянце, в опущенных глазах Вареньки, показывало болезненное ожидание. Сергей Иванович видел это и жалел ее. Он чувствовал даже то, что ничего не сказать теперь значило оскорбить ее. Он быстро в уме своем повторял себе все доводы в пользу своего решения. Он повторял себе и
слова, которыми он хотел выразить свое предложение; но вместо этих
слов, по какому-то неожиданно пришедшему ему соображению, он вдруг спросил:
Алексей Александрович сел, чувствуя, что
слова его не имели того действия, которое он ожидал, и что ему необходимо нужно будет
объясняться и что, какие бы ни были его объяснения, отношения его к шурину останутся те же.
И труды, и старания, и бессонные ночи вознаграждались ему изобильно, если дело наконец начинало перед ним
объясняться, сокровенные причины обнаруживаться, и он чувствовал, что может передать его все в немногих
словах, отчетливо и ясно, так что всякому будет очевидно и понятно.