Неточные совпадения
И так-то вот всегда у этих шиллеровских прекрасных душ бывает: до последнего момента рядят человека в павлиные перья, до последнего момента на
добро, а не на худо надеются; и хоть предчувствуют оборот медали, но ни за
что себе заранее настоящего слова не выговорят; коробит их от одного помышления; обеими руками от правды отмахиваются, до тех самых пор, пока разукрашенный человек им собственноручно нос не налепит.
Мало того, свою собственную казуистику выдумаем, у иезуитов научимся и на время, пожалуй, и себя самих успокоим, убедим себя,
что так надо, действительно надо для
доброй цели.
— Не трошь! Мое
добро!
Что хочу, то и делаю. Садись еще! Все садись! Хочу, чтобы беспременно вскачь пошла!..
— Мое
добро! — кричит Миколка, с ломом в руках и с налитыми кровью глазами. Он стоит, будто жалея,
что уж некого больше бить.
Хозяйка моя
добрая женщина, но она до того озлилась,
что я уроки потерял и не плачу четвертый месяц,
что не присылает мне даже обедать…
— Ну, слушай: я к тебе пришел, потому
что, кроме тебя, никого не знаю, кто бы помог… начать… потому
что ты всех их
добрее, то есть умнее, и обсудить можешь… А теперь я вижу,
что ничего мне не надо, слышишь, совсем ничего… ничьих услуг и участий… Я сам… один… Ну и довольно! Оставьте меня в покое!
— Очнулись, — отозвался артельщик. Догадавшись,
что он очнулся, хозяйка, подглядывавшая из дверей, тотчас же притворила их и спряталась. Она и всегда была застенчива и с тягостию переносила разговоры и объяснения, ей было лет сорок, и была она толста и жирна, черноброва и черноглаза,
добра от толстоты и от лености; и собою даже очень смазлива. Стыдлива же сверх необходимости.
— Врешь ты, деловитости нет, — вцепился Разумихин. — Деловитость приобретается трудно, а с неба даром не слетает. А мы чуть не двести лет как от всякого дела отучены… Идеи-то, пожалуй, и бродят, — обратился он к Петру Петровичу, — и желание
добра есть, хоть и детское; и честность даже найдется, несмотря на то,
что тут видимо-невидимо привалило мошенников, а деловитости все-таки нет! Деловитость в сапогах ходит.
— Умер, — отвечал Раскольников. — Был доктор, был священник, все в порядке. Не беспокойте очень бедную женщину, она и без того в чахотке. Ободрите ее, если
чем можете… Ведь вы
добрый человек, я знаю… — прибавил он с усмешкой, смотря ему прямо в глаза.
Пульхерия Александровна хоть и не убедилась совершенно, но и не сопротивлялась более. Разумихин принял их обеих под руки и потащил с лестницы. Впрочем, он ее беспокоил: «хоть и расторопный, и
добрый, да в состоянии ли исполнить,
что обещает? В таком ведь он виде!..»
Волосы у нее были темно-русые, немного светлей,
чем у брата; глаза почти черные, сверкающие, гордые и в то же время иногда, минутами, необыкновенно
добрые.
Сообщаю же тебе единственно для назидания, потому
что искренно желаю тебе
добра…
Ее даже нельзя было назвать и хорошенькою, но зато голубые глаза ее были такие ясные, и когда оживлялись они, выражение лица ее становилось такое
доброе и простодушное,
что невольно привлекало к ней.
— Так
что ж? Так
что ж? — повторял Свидригайлов, смеясь нараспашку, — ведь это bonne guerre, [
добрая война (фр.).]
что называется, и самая позволительная хитрость!.. Но все-таки вы меня перебили; так или этак, подтверждаю опять: никаких неприятностей не было бы, если бы не случай в саду. Марфа Петровна…
— Да-с… Он заикается и хром тоже. И жена тоже… Не то
что заикается, а как будто не все выговаривает. Она
добрая, очень. А он бывший дворовый человек. А детей семь человек… и только старший один заикается, а другие просто больные… а не заикаются… А вы откуда про них знаете? — прибавила она с некоторым удивлением.
— Экой же вы вертун! — захихикал Порфирий, — да с вами, батюшка, и не сладишь; мономания какая-то в вас засела. Так не верите мне? А я вам скажу,
что уж верите, уж на четверть аршина поверили, а я сделаю,
что поверите и на весь аршин, потому истинно вас люблю и искренно
добра вам желаю.
— Покойник муж действительно имел эту слабость, и это всем известно, — так и вцепилась вдруг в него Катерина Ивановна, — но это был человек
добрый и благородный, любивший и уважавший семью свою; одно худо,
что по доброте своей слишком доверялся всяким развратным людям и уж бог знает с кем он не пил, с теми, которые даже подошвы его не стоили! Вообразите, Родион Романович, в кармане у него пряничного петушка нашли: мертво-пьяный идет, а про детей помнит.
— Вот вы, наверно, думаете, как и все,
что я с ним слишком строга была, — продолжала она, обращаясь к Раскольникову. — А ведь это не так! Он меня уважал, он меня очень, очень уважал!
Доброй души был человек! И так его жалко становилось иной раз! Сидит, бывало, смотрит на меня из угла, так жалко станет его, хотелось бы приласкать, а потом и думаешь про себя: «приласкаешь, а он опять напьется», только строгостию сколько-нибудь и удержать можно было.
Амалия Ивановна вспыхнула и, озлобившись, заметила,
что она только «
добра желаль» и
что она «много ошень
добра желаль», а
что ей «за квартир давно уж гельд не платиль».
Катерина Ивановна тотчас же «осадила» ее, сказав,
что она лжет, говоря,
что «
добра желаль», потому
что еще вчера, когда покойник еще на столе лежал, она ее за квартиру мучила.
Ушли все на минуту, мы с нею как есть одни остались, вдруг бросается мне на шею (сама в первый раз), обнимает меня обеими ручонками, целует и клянется,
что она будет мне послушною, верною и
доброю женой,
что она сделает меня счастливым,
что она употребит всю жизнь, всякую минуту своей жизни, всем, всем пожертвует, а за все это желает иметь от меня только одно мое уважение и более мне, говорит, «ничего, ничего не надо, никаких подарков!» Согласитесь сами,
что выслушать подобное признание наедине от такого шестнадцатилетнего ангельчика с краскою девичьего стыда и со слезинками энтузиазма в глазах, — согласитесь сами, оно довольно заманчиво.
— Сильно подействовало! — бормотал про себя Свидригайлов, нахмурясь. — Авдотья Романовна, успокойтесь! Знайте,
что у него есть друзья. Мы его спасем, выручим. Хотите, я увезу его за границу? У меня есть деньги; я в три дня достану билет. А насчет того,
что он убил, то он еще наделает много
добрых дел, так
что все это загладится; успокойтесь. Великим человеком еще может быть. Ну,
что с вами? Как вы себя чувствуете?
Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти
добрые люди; это с их стороны хорошая черта,
что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Лука Лукич.
Что ж мне, право, с ним делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще не видывал. Он-то ее сделал от
доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
Кто видывал, как слушает // Своих захожих странников // Крестьянская семья, // Поймет,
что ни работою // Ни вечною заботою, // Ни игом рабства долгого, // Ни кабаком самим // Еще народу русскому // Пределы не поставлены: // Пред ним широкий путь. // Когда изменят пахарю // Поля старозапашные, // Клочки в лесных окраинах // Он пробует пахать. // Работы тут достаточно. // Зато полоски новые // Дают без удобрения // Обильный урожай. // Такая почва
добрая — // Душа народа русского… // О сеятель! приди!..
Оро́бели наследники: // А ну как перед смертию // Лишит наследства? Мало ли // Лесов, земель у батюшки? //
Что денег понакоплено, // Куда пойдет
добро? // Гадай! У князя в Питере // Три дочери побочные // За генералов выданы, // Не отказал бы им!
Случилось так: свекровь // Надула в уши свекору, //
Что рожь
добрее родится // Из краденых семян.