Неточные совпадения
Он, казалось, уже сильно ослаб, но чем
более хмелел, тем
становился словоохотнее.
Он бросил скамейку и пошел, почти побежал; он хотел было поворотить назад, к дому, но домой идти ему
стало вдруг ужасно противно: там-то, в углу, в этом-то ужасном шкафу и созревало все это вот уже
более месяца, и он пошел куда глаза глядят.
Стараясь развязать снурок и оборотясь к окну, к свету (все окна у ней были заперты, несмотря на духоту), она на несколько секунд совсем его оставила и
стала к нему задом. Он расстегнул пальто и высвободил топор из петли, но еще не вынул совсем, а только придерживал правою рукой под одеждой. Руки его были ужасно слабы; самому ему слышалось, как они, с каждым мгновением, все
более немели и деревенели. Он боялся, что выпустит и уронит топор… вдруг голова его как бы закружилась.
Стало быть, приобретая единственно и исключительно себе, я именно тем самым приобретаю как бы и всем и веду к тому, чтобы ближний получил несколько
более рваного кафтана, и уже не от частных, единичных щедрот, а вследствие всеобщего преуспеяния.
Заметив вскользь, что Авдотья Романовна
стала особенно внимательно вслушиваться, Зосимов несколько
более распространился на эту тему.
В то же время он ясно сознавал, что мечта, загоревшаяся в голове его, в высшей степени неосуществима, — до того неосуществима, что ему даже
стало стыдно ее, и он поскорей перешел к другим,
более насущным заботам и недоумениям, оставшимся ему в наследство после «растреклятого вчерашнего дня».
— Все об воскресении Лазаря, — отрывисто и сурово прошептала она и
стала неподвижно, отвернувшись в сторону, не смея и как бы стыдясь поднять на него глаза. Лихорадочная дрожь ее еще продолжалась. Огарок уже давно погасал в кривом подсвечнике, тускло освещая в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги. Прошло минут пять или
более.
Стало быть, если не явится никаких больше фактов (а они не должны уже
более являться, не должны, не должны!), то… то что же могут с ним сделать?
Почти то же самое случилось теперь и с Соней; так же бессильно, с тем же испугом, смотрела она на него несколько времени и вдруг, выставив вперед левую руку, слегка, чуть-чуть, уперлась ему пальцами в грудь и медленно
стала подниматься с кровати, все
более и
более от него отстраняясь, и все неподвижнее
становился ее взгляд на него.
Раскольников, говоря это, хоть и смотрел на Соню, но уж не заботился
более: поймет она или нет. Лихорадка вполне охватила его. Он был в каком-то мрачном восторге. (Действительно, он слишком долго ни с кем не говорил!) Соня поняла, что этот мрачный катехизис [Катехизис — краткое изложение христианского вероучения в виде вопросов и ответов.]
стал его верой и законом.
Дуня увидела наконец, что трудно лгать и выдумывать, и пришла к окончательному заключению, что лучше уж совершенно молчать об известных пунктах; но все
более и
более становилось ясно до очевидности, что бедная мать подозревает что-то ужасное.
Неточные совпадения
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его
более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не
стало.
Масса, с тайными вздохами ломавшая дома свои, с тайными же вздохами закопошилась в воде. Казалось, что рабочие силы Глупова сделались неистощимыми и что чем
более заявляла себя бесстыжесть притязаний, тем растяжимее
становилась сумма орудий, подлежащих ее эксплуатации.
Когда он
стал спрашивать, на каком основании освободили заложников, ему сослались на какой-то регламент, в котором будто бы сказано:"Аманата сечь, а будет который уж высечен, и такого
более суток отнюдь не держать, а выпущать домой на излечение".
Не
станем описывать дальнейших перипетий этого бедствия, тем
более что они вполне схожи с теми, которые уже приведены нами выше.
Прежде (это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда он старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни, он замечал, что мысли об этом были приятны, но сама деятельность всегда бывала нескладная, не было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда он после женитьбы
стал более и
более ограничиваться жизнью для себя, он, хотя не испытывал
более никакой радости при мысли о своей деятельности, чувствовал уверенность, что дело его необходимо, видел, что оно спорится гораздо лучше, чем прежде, и что оно всё
становится больше и больше.