— Как попали! Как попали? — вскричал Разумихин, — и неужели ты, доктор, ты, который
прежде всего человека изучать обязан и имеешь случай, скорей всякого другого, натуру человеческую изучить, — неужели ты не видишь, по всем этим данным, что это за натура этот Николай? Неужели не видишь, с первого же разу, что все, что он показал при допросах, святейшая правда есть? Точнехонько так и попали в руки, как он показал. Наступил на коробку и поднял!
Неточные совпадения
Сначала, — впрочем, давно уже
прежде, — его занимал один вопрос: почему так легко отыскиваются и выдаются почти
все преступления и так явно обозначаются следы почти
всех преступников?
Прежде, когда случалось ему представлять
все это в воображении, он иногда думал, что очень будет бояться.
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников, обращаясь не к письмоводителю, а
все к Никодиму Фомичу, но стараясь
всеми силами обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется в бумагах и презрительно не обращает на него внимания, — позвольте и мне с своей стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех лет, с самого приезда из провинции и
прежде…
прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
Да, это так; это
все так. Он, впрочем, это и
прежде знал, и совсем это не новый вопрос для него; и когда ночью решено было в воду кинуть, то решено было безо всякого колебания и возражения, а так, как будто так тому и следует быть, как будто иначе и быть невозможно… Да, он это
все знал и
все помнил; да чуть ли это уже вчера не было так решено, в ту самую минуту, когда он над сундуком сидел и футляры из него таскал… А ведь так!..
Через две минуты Настасья воротилась с супом и объявила, что сейчас и чай будет. К супу явились две ложки, две тарелки и
весь прибор: солонка, перечница, горчица для говядины и прочее, чего
прежде, в таком порядке, уже давно не бывало. Скатерть была чистая.
Наглядел бы я там еще
прежде, на этом дворе, какой-нибудь такой камень этак в пуд или полтора весу, где-нибудь в углу, у забора, что с построения дома, может, лежит; приподнял бы этот камень — под ним ямка должна быть, — да в ямку-то эту
все бы вещи и деньги и сложил.
Раскольников встал и пошел в другую комнату, где
прежде стояли укладка, постель и комод; комната показалась ему ужасно маленькою без мебели. Обои были
все те же; в углу на обоях резко обозначено было место, где стоял киот с образами. Он поглядел и воротился на свое окошко. Старший работник искоса приглядывался.
— А я так даже подивился на него сегодня, — начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел потерять нитку разговора с своим больным. — Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет как
прежде, то есть как было назад тому месяц, али два… али, пожалуй, и три? Ведь это издалека началось да подготовлялось… а? Сознаётесь теперь, что, может, и сами виноваты были? — прибавил он с осторожною улыбкой, как бы
все еще боясь его чем-нибудь раздражить.
— А вот соврал! Я платье сшил
прежде. Мне по поводу нового платья и пришло в голову вас
всех поднадуть.
Это камень преткновения для
всех вам подобных, а пуще
всего — поднимают на зубок,
прежде чем узнают, в чем дело!
Затем я вас проводил до дверей, —
все в том же, с вашей стороны, смущении, — после чего, оставшись наедине с Андреем Семеновичем и переговорив с ним минут около десяти, Андрей Семенович вышел, я же снова обратился к столу, с лежавшими на нем деньгами, с целью, сосчитав их, отложить, как и предполагал я
прежде, особо.
Оба сидели рядом, грустные и убитые, как бы после бури выброшенные на пустой берег одни. Он смотрел на Соню и чувствовал, как много на нем было ее любви, и странно, ему стало вдруг тяжело и больно, что его так любят. Да, это было странное и ужасное ощущение! Идя к Соне, он чувствовал, что в ней
вся его надежда и
весь исход; он думал сложить хоть часть своих мук, и вдруг теперь, когда
все сердце ее обратилось к нему, он вдруг почувствовал и сознал, что он стал беспримерно несчастнее, чем был
прежде.
Эта болезнь его тогда, его странные
все такие поступки, даже и
прежде,
прежде, еще в университете, какой он был всегда мрачный, угрюмый…
Эти последние слова, после
всего прежде сказанного и так похожего на отречение, были слишком уж неожиданны. Раскольников
весь задрожал, как будто пронзенный.
— Ну что ж, промах! Стреляйте еще, я жду, — тихо проговорил Свидригайлов,
все еще усмехаясь, но как-то мрачно, — этак я вас схватить успею,
прежде чем вы взведете курок!
Дунечка, наконец, не вытерпела и оставила Соню, чтобы ждать брата в его квартире; ей
все казалось, что он туда
прежде придет.
По крайней мере, он мог бы злиться на свою глупость, как и злился он
прежде на безобразные и глупейшие действия свои, которые довели его до острога. Но теперь, уже в остроге, на свободе, он вновь обсудил и обдумал
все прежние свои поступки и совсем не нашел их так глупыми и безобразными, как казались они ему в то роковое время,
прежде.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и
прежде хотел вам это заметить, но
все как-то позабывал.
И я теперь живу у городничего, жуирую, волочусь напропалую за его женой и дочкой; не решился только, с которой начать, — думаю,
прежде с матушки, потому что, кажется, готова сейчас на
все услуги.
Всех прежде зайка серенький // Из кустика соседнего // Вдруг выскочил, как встрепанный, // И наутек пошел!
С ними происходило что-то совсем необыкновенное. Постепенно, в глазах у
всех солдатики начали наливаться кровью. Глаза их, доселе неподвижные, вдруг стали вращаться и выражать гнев; усы, нарисованные вкривь и вкось, встали на свои места и начали шевелиться; губы, представлявшие тонкую розовую черту, которая от бывших дождей почти уже смылась, оттопырились и изъявляли намерение нечто произнести. Появились ноздри, о которых
прежде и в помине не было, и начали раздуваться и свидетельствовать о нетерпении.
— Нету здесь слободы! — ответствовали аманаты, — была слобода, везде
прежде слободы были, да солдаты
все уничтожили!