Неточные совпадения
У другой стены стояла большая
постель, весьма чистая, с шелковым, наборным из лоскутков, ватным
одеялом.
Едва только затворилась за ней дверь, больной сбросил с себя
одеяло и, как полоумный, вскочил с
постели.
Он снял с себя пальто, жакетку, закутался в
одеяло и лег на
постель.
Дрожа от лихорадочного холода, нагнулся он осмотреть
постель, — ничего не было; он встряхнул
одеяло, и вдруг на простыню выскочила мышь.
Раздев, он положил ее на
постель, накрыл и закутал совсем с головой в
одеяло.
Он на той же
постели, так же закутанный в
одеяло; свеча не зажжена, а уж в окнах белеет полный день.
Успокоив, сколь могла, матушку и укрыв ее на
постели одеялом, пошла было гневная Устинья в Парашину светлицу, но, проходя сенями, взглянула в окошко и увидела, что на бревнах в огороде сидит Василий Борисыч… Закипело ретивое… Себя не помня, мигом слетела она с крутой лестницы и, забыв, что скитской девице не след середь бела дня, да еще в мирском доме, видеться один на один с молодым человеком, стрелой промчалась двором и вихрем налетела на Василья Борисыча.
Неточные совпадения
Накануне погребения, после обеда, мне захотелось спать, и я пошел в комнату Натальи Савишны, рассчитывая поместиться на ее
постели, на мягком пуховике, под теплым стеганым
одеялом. Когда я вошел, Наталья Савишна лежала на своей
постели и, должно быть, спала; услыхав шум моих шагов, она приподнялась, откинула шерстяной платок, которым от мух была покрыта ее голова, и, поправляя чепец, уселась на край кровати.
Базаров ушел, а Аркадием овладело радостное чувство. Сладко засыпать в родимом доме, на знакомой
постели, под
одеялом, над которым трудились любимые руки, быть может руки нянюшки, те ласковые, добрые и неутомимые руки. Аркадий вспомнил Егоровну, и вздохнул, и пожелал ей царствия небесного… О себе он не молился.
«Странный человек этот лекарь!» — думала она, лежа в своей великолепной
постели, на кружевных подушках, под легким шелковым
одеялом… Анна Сергеевна наследовала от отца частицу его наклонности к роскоши. Она очень любила своего грешного, но доброго отца, а он обожал ее, дружелюбно шутил с ней, как с ровней, и доверялся ей вполне, советовался с ней. Мать свою она едва помнила.
Он сбросил с себя
одеяло, спустил ноги с
постели и, прежде чем девушка успела отшатнуться, крепко обнял ее.
«Моя неспособность к сильным чувствам — естественна, это — свойство культурного человека», — возразил кому-то Самгин, бросил книгу на
постель Варвары и, погасив лампу, спрятал голову под
одеяло.