Неточные совпадения
— А с пустяками ходишь, батюшка, ничего, почитай,
не стоит. За колечко вам прошлый раз два билетика [Билетик (простореч.) — рубль.] внесла, а оно и купить-то его
новое у ювелира за полтора рубля можно.
Раскольников
не привык к толпе и, как уже сказано, бежал всякого общества, особенно в последнее время. Но теперь его вдруг что-то потянуло к людям. Что-то совершалось в нем как бы
новое, и вместе с тем ощутилась какая-то жажда людей. Он так устал от целого месяца этой сосредоточенной тоски своей и мрачного возбуждения, что хотя одну минуту хотелось ему вздохнуть в другом мире, хотя бы в каком бы то ни было, и, несмотря на всю грязь обстановки, он с удовольствием оставался теперь в распивочной.
Беру тебя еще раз на личную свою ответственность, — так и сказали, — помни, дескать, ступай!» Облобызал я прах ног его, мысленно, ибо взаправду
не дозволили бы, бывши сановником и человеком
новых государственных и образованных мыслей; воротился домой, и как объявил, что на службу опять зачислен и жалование получаю, господи, что тогда было…
Вдруг он вздрогнул: одна, тоже вчерашняя, мысль опять пронеслась в его голове. Но вздрогнул он
не оттого, что пронеслась эта мысль. Он ведь знал, он предчувствовал, что она непременно «пронесется», и уже ждал ее; да и мысль эта была совсем
не вчерашняя. Но разница была в том, что месяц назад, и даже вчера еще, она была только мечтой, а теперь… теперь явилась вдруг
не мечтой, а в каком-то
новом, грозном и совсем незнакомом ему виде, и он вдруг сам сознал это… Ему стукнуло в голову, и потемнело в глазах.
«Гм… к Разумихину, — проговорил он вдруг совершенно спокойно, как бы в смысле окончательного решения, — к Разумихину я пойду, это конечно… но —
не теперь… Я к нему… на другой день после того пойду, когда уже то будет кончено и когда все по-новому пойдет…»
Контора была от него с четверть версты. Она только что переехала на
новую квартиру, в
новый дом, в четвертый этаж. На прежней квартире он был когда-то мельком, но очень давно. Войдя под ворота, он увидел направо лестницу, по которой сходил мужик с книжкой в руках; «дворник, значит; значит, тут и есть контора», и он стал подниматься наверх наугад. Спрашивать ни у кого ни об чем
не хотел.
С ним совершалось что-то совершенно ему незнакомое,
новое, внезапное и никогда
не бывалое.
«А черт возьми это все! — подумал он вдруг в припадке неистощимой злобы. — Ну началось, так и началось, черт с ней и с
новою жизнию! Как это, господи, глупо!.. А сколько я налгал и наподличал сегодня! Как мерзко лебезил и заигрывал давеча с сквернейшим Ильей Петровичем! А впрочем, вздор и это! Наплевать мне на них на всех, да и на то, что я лебезил и заигрывал! Совсем
не то! Совсем
не то!..»
— Да, мошенник какой-то! Он и векселя тоже скупает. Промышленник. Да черт с ним! Я ведь на что злюсь-то, понимаешь ты это? На рутину их дряхлую, пошлейшую, закорузлую злюсь… А тут, в одном этом деле, целый
новый путь открыть можно. По одним психологическим только данным можно показать, как на истинный след попадать должно. «У нас есть, дескать, факты!» Да ведь факты
не всё; по крайней мере половина дела в том, как с фактами обращаться умеешь!
— Э-эх! — вскричал было Разумихин, но в эту минуту отворилась дверь, и вошло одно
новое,
не знакомое ни одному из присутствующих, лицо.
Между тем Раскольников, слегка было оборотившийся к нему при ответе, принялся вдруг его снова рассматривать пристально и с каким-то особенным любопытством, как будто давеча еще
не успел его рассмотреть всего или как будто что-то
новое в нем его поразило: даже приподнялся для этого нарочно с подушки.
— Я, конечно,
не мог собрать стольких сведений, так как и сам человек
новый, — щекотливо возразил Петр Петрович, — но, впрочем, две весьма и весьма чистенькие комнатки, а так как это на весьма короткий срок… Я приискал уже настоящую, то есть будущую нашу квартиру, — оборотился он к Раскольникову, — и теперь ее отделывают; а покамест и сам теснюсь в нумерах, два шага отсюда, у госпожи Липпевехзель, в квартире одного моего молодого друга, Андрея Семеныча Лебезятникова; он-то мне и дом Бакалеева указал…
— Да вот тебе еще двадцать копеек на водку. Ишь сколько денег! — протянул он Заметову свою дрожащую руку с кредитками, — красненькие, синенькие, двадцать пять рублей. Откудова? А откудова платье
новое явилось? Ведь знаете же, что копейки
не было! Хозяйку-то небось уж опрашивали… Ну, довольно! Assez cause! [Довольно болтать! (фр.)] До свидания… приятнейшего!..
Всего было двое работников, оба молодые парня, один постарше, а другой гораздо моложе. Они оклеивали стены
новыми обоями, белыми с лиловыми цветочками, вместо прежних желтых, истрепанных и истасканных. Раскольникову это почему-то ужасно
не понравилось; он смотрел на эти
новые обои враждебно, точно жаль было, что все так изменили.
Он сходил тихо,
не торопясь, весь в лихорадке, и,
не сознавая того, полный одного,
нового, необъятного ощущения вдруг прихлынувшей полной и могучей жизни.
— Петр Петрович и
не скрывает, что учился на медные деньги, и даже хвалится тем, что сам себе дорогу проложил, — заметила Авдотья Романовна, несколько обиженная
новым тоном брата.
Наполеонами и так далее, все до единого были преступниками, уже тем одним, что, давая
новый закон, тем самым нарушали древний, свято чтимый обществом и от отцов перешедший, и, уж конечно,
не останавливались и перед кровью, если только кровь (иногда совсем невинная и доблестно пролитая за древний закон) могла им помочь.
Несмотря на врожденную склонность их к послушанию, по некоторой игривости природы, в которой
не отказано даже и корове, весьма многие из них любят воображать себя передовыми людьми, «разрушителями» и лезть в «
новое слово», и это совершенно искренно-с.
Действительно же
новых они в то же время весьма часто
не замечают и даже презирают, как отсталых и унизительно думающих людей.
— Ведь вот-с… право,
не знаю, как бы удачнее выразиться… идейка-то уж слишком игривенькая… психологическая-с… Ведь вот-с, когда вы вашу статейку-то сочиняли, — ведь уж быть того
не может, хе, хе! чтобы вы сами себя
не считали, — ну хоть на капельку, — тоже человеком «необыкновенным» и говорящим
новое слово, — в вашем то есть смысле-с… Ведь так-с?
— Это
не совсем справедливо, Пульхерия Александровна, и особенно в настоящий момент, когда возвещено о завещанных Марфой Петровной трех тысячах, что, кажется, очень кстати, судя по
новому тону, которым заговорили со мной, — прибавил он язвительно.
Кстати, заметим мимоходом, что Петр Петрович, в эти полторы недели, охотно принимал (особенно вначале) от Андрея Семеновича даже весьма странные похвалы, то есть
не возражал, например, и промалчивал, если Андрей Семенович приписывал ему готовность способствовать будущему и скорому устройству
новой «коммуны», где-нибудь в Мещанской улице; или, например,
не мешать Дунечке, если той, с первым же месяцем брака, вздумается завести любовника; или
не крестить своих будущих детей и проч. и проч. — все в этом роде.
Напротив, жена ваша докажет вам только, как она же уважает вас, считая вас неспособным воспротивиться ее счастию и настолько развитым, чтобы
не мстить ей за
нового мужа.
Эта гордость, хотя и заслуженная,
не понравилась почему-то Катерине Ивановне: «в самом деле, точно без Амалии Ивановны и стола бы
не сумели накрыть!»
Не понравился ей тоже и чепец с
новыми лентами: «уж
не гордится ли, чего доброго, эта глупая немка тем, что она хозяйка и из милости согласилась помочь бедным жильцам?
Ну… ну, вот я и решил, завладев старухиными деньгами, употребить их на мои первые годы,
не мучая мать, на обеспечение себя в университете, на первые шаги после университета, — и сделать все это широко, радикально, так чтоб уж совершенно всю
новую карьеру устроить и на
новую, независимую дорогу стать…
Но, несмотря на то, что этот
новый факт чрезвычайно его беспокоил, Раскольников как-то
не спешил разъяснением дела.
Да и стоило ль теперь, после всего, что было, стараться побеждать все эти
новые мизерные затруднения? Стоило ль, например, стараться интриговать, чтобы Свидригайлов
не ходил к Порфирию; изучать, разузнавать, терять время на какого-нибудь Свидригайлова!
А между тем он все-таки спешил к Свидригайлову; уж
не ожидал ли он чего-нибудь от него
нового, указаний, выхода?
По крайней мере при официальном свидетеле…» Он чуть
не усмехнулся этой
новой мысли и поворотил в — скую улицу.
Она сообщала, между прочим, что, несмотря на то, что он, по-видимому, так углублен в самого себя и ото всех как бы заперся, — к
новой жизни своей он отнесся очень прямо и просто, что он ясно понимает свое положение,
не ожидает вблизи ничего лучшего,
не имеет никаких легкомысленных надежд (что так свойственно в его положении) и ничему почти
не удивляется среди
новой окружающей его обстановки, так мало похожей на что-нибудь прежнее.
Он с мучением задавал себе этот вопрос и
не мог понять, что уж и тогда, когда стоял над рекой, может быть, предчувствовал в себе и в убеждениях своих глубокую ложь. Он
не понимал, что это предчувствие могло быть предвестником будущего перелома в жизни его, будущего воскресения его, будущего
нового взгляда на жизнь.
Спастись во всем мире могли только несколько человек, это были чистые и избранные, предназначенные начать
новый род людей и
новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде
не видал этих людей, никто
не слыхал их слова и голоса.
Они хотели было говорить, но
не могли. Слезы стояли в их глазах. Они оба были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновленного будущего, полного воскресения в
новую жизнь. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого.
Она тоже весь этот день была в волнении, а в ночь даже опять захворала. Но она была до того счастлива, что почти испугалась своего счастия. Семь лет, толькосемь лет! В начале своего счастия, в иные мгновения, они оба готовы были смотреть на эти семь лет, как на семь дней. Он даже и
не знал того, что
новая жизнь
не даром же ему достается, что ее надо еще дорого купить, заплатить за нее великим, будущим подвигом…