Неточные совпадения
Я тебе книжки ихние покажу: все у них потому, что «
среда заела», — и ничего больше!
— Ведь вот прорвался, барабанит! За руки держать надо, — смеялся Порфирий. — Вообразите, — обернулся он к Раскольникову, — вот так же вчера вечером, в одной комнате, в шесть голосов, да еще пуншем напоил предварительно, — можете себе представить? Нет, брат, ты врешь: «
среда» многое в преступлении значит; это я тебе подтвержу.
— И сам знаю, что много, да ты вот что скажи: сорокалетний бесчестит десятилетнюю девочку, —
среда, что ль, его на это понудила?
— А что ж, оно в строгом смысле, пожалуй, что и
среда, — с удивительною важностью заметил Порфирий, — преступление над девочкой очень и очень даже можно «
средой» объяснить.
— А вы думали нет? Подождите, я и вас проведу, — ха, ха, ха! Нет, видите ли-с, я вам всю правду скажу. По поводу всех этих вопросов, преступлений,
среды, девочек мне вспомнилась теперь, — а впрочем, и всегда интересовала меня, — одна ваша статейка. «О преступлении»… или как там у вас, забыл название, не помню. Два месяца назад имел удовольствие в «Периодической речи» прочесть.
— Как? Что такое? Право на преступление? Но ведь не потому, что «заела
среда»? — с каким-то даже испугом осведомился Разумихин.
Она именно состоит в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных), то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в
среде своей новое слово.
Все зависит, в какой обстановке и в какой
среде человек.
Все от
среды, а сам человек есть ничто.
В остроге, в окружающей его
среде, он, конечно, многого не замечал, да и не хотел совсем замечать.
Неточные совпадения
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они около колокольни, стали судить да рядить и кончили тем, что выбрали из
среды своей ходока — самого древнего в целом городе человека, Евсеича. Долго кланялись и мир и Евсеич друг другу в ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир сказал:
Схватившись под руки, они бродили вереницей по улице и, дабы навсегда изгнать из
среды своей дух робости, во все горло орали.
Незримо ни для кого прокрался в
среду обывателей смутный ужас и безраздельно овладел всеми.
Он родился в
среде тех людей, которые были и стали сильными мира сего.
Усложненность петербургской жизни вообще возбудительно действовала на него, выводя его из московского застоя; но эти усложнения он любил и понимал в сферах ему близких и знакомых; в этой же чуждой
среде он был озадачен, ошеломлен, и не мог всего обнять.