Неточные совпадения
«Но неужели ж это правда, — воскликнул он про себя, — неужели ж и это создание, еще сохранившее чистоту духа, сознательно втянется, наконец,
в эту мерзкую, смрадную
яму?
Разве так можно сидеть над погибелью, прямо над смрадною
ямой,
в которую уже ее втягивает, и махать руками и уши затыкать, когда ей говорят об опасности?
Да и что, скажите, пожалуйста, что вы находите такого постыдного и презренного хоть бы
в помойных
ямах?
Петр Петрович очень смеялся. Он уже кончил считать и припрятал деньги. Впрочем, часть их зачем-то все еще оставалась на столе. Этот «вопрос о помойных
ямах» служил уже несколько раз, несмотря на всю свою пошлость, поводом к разрыву и несогласию между Петром Петровичем и молодым его другом. Вся глупость состояла
в том, что Андрей Семенович действительно сердился. Лужин же отводил на этом душу, а
в настоящую минуту ему особенно хотелось позлить Лебезятникова.
Неточные совпадения
И немец
в яму бухнулся, // Кричит: «Веревку! лестницу!» // Мы девятью лопатами // Ответили ему.
Крестьяне наши трезвые, // Поглядывая, слушая, // Идут своим путем. // Средь самой средь дороженьки // Какой-то парень тихонький // Большую
яму выкопал. // «Что делаешь ты тут?» // — А хороню я матушку! — // «Дурак! какая матушка! // Гляди: поддевку новую // Ты
в землю закопал! // Иди скорей да хрюкалом //
В канаву ляг, воды испей! // Авось, соскочит дурь!»
Стояли мы голодные, // А немец нас поругивал // Да
в яму землю мокрую // Пошвыривал ногой.
Мы слова не промолвили, // Друг другу не глядели мы //
В глаза… а всей гурьбой // Христьяна Христианыча // Поталкивали бережно // Всё к
яме… всё на край…
Наконец бричка, сделавши порядочный скачок, опустилась, как будто
в яму,
в ворота гостиницы, и Чичиков был встречен Петрушкою, который одною рукою придерживал полу своего сюртука, ибо не любил, чтобы расходились полы, а другою стал помогать ему вылезать из брички. Половой тоже выбежал, со свечою
в руке и салфеткою на плече. Обрадовался ли Петрушка приезду барина, неизвестно, по крайней мере, они перемигнулись с Селифаном, и обыкновенно суровая его наружность на этот раз как будто несколько прояснилась.