— Воздуху пропустить, свежего! Да водицы бы вам, голубчик, испить, ведь это припадок-с! — И он бросился
было к дверям приказать воды, но тут же в углу, кстати, нашелся графин с водой.
Неточные совпадения
— Вы… кто? — продолжал он допрашивать, обращаясь
к самому артельщику. Но в эту минуту опять отворилась
дверь настежь и, немного наклонившись, потому что
был высок, вошел Разумихин.
Он стоял среди комнаты и в мучительном недоумении осматривался кругом; подошел
к двери, отворил, прислушался; но это
было не то.
— Это пусть, а все-таки вытащим! — крикнул Разумихин, стукнув кулаком по столу. — Ведь тут что всего обиднее? Ведь не то, что они врут; вранье всегда простить можно; вранье дело милое, потому что
к правде ведет. Нет, то досадно, что врут, да еще собственному вранью поклоняются. Я Порфирия уважаю, но… Ведь что их, например, перво-наперво с толку сбило?
Дверь была заперта, а пришли с дворником — отперта: ну, значит, Кох да Пестряков и убили! Вот ведь их логика.
— Вы не Амаль-Иван, а Амалия Людвиговна, и так как я не принадлежу
к вашим подлым льстецам, как господин Лебезятников, который смеется теперь за
дверью (за
дверью действительно раздался смех и крик: «сцепились!»), то и
буду всегда называть вас Амалией Людвиговной, хотя решительно не могу понять, почему вам это название не нравится.
Они стали взбираться на лестницу, и у Разумихина мелькнула мысль, что Зосимов-то, может
быть, прав. «Эх! Расстроил я его моей болтовней!» — пробормотал он про себя. Вдруг, подходя
к двери, они услышали в комнате голоса.
Покамест он бродил в темноте и в недоумении, где бы мог
быть вход
к Капернаумову, вдруг, в трех шагах от него, отворилась какая-то
дверь; он схватился за нее машинально.
Это
была большая комната, но чрезвычайно низкая, единственная, отдававшаяся от Капернаумовых, запертая
дверь к которым находилась в стене слева.
За
дверью справа, за тою самою
дверью, которая отделяла квартиру Сони от квартиры Гертруды Карловны Ресслих,
была комната промежуточная, давно уже пустая, принадлежавшая
к квартире г-жи Ресслих и отдававшаяся от нее внаем, о чем и выставлены
были ярлычки на воротах и наклеены бумажечки на стеклах окон, выходивших на канаву.
Порфирий Петрович несколько мгновений стоял, как бы вдумываясь, но вдруг опять вспорхнулся и замахал руками на непрошеных свидетелей. Те мигом скрылись, и
дверь притворилась. Затем он поглядел на стоявшего в углу Раскольникова, дико смотревшего на Николая, и направился
было к нему, но вдруг остановился, посмотрел на него, перевел тотчас же свой взгляд на Николая, потом опять на Раскольникова, потом опять на Николая и вдруг, как бы увлеченный, опять набросился на Николая.
Но только что он отворил
дверь в сени, как вдруг столкнулся с самим Порфирием. Тот входил
к нему. Раскольников остолбенел на одну минуту. Странно, он не очень удивился Порфирию и почти его не испугался. Он только вздрогнул, но быстро, мгновенно приготовился. «Может
быть, развязка! Но как же это он подошел тихонько, как кошка, и я ничего не слыхал? Неужели подслушивал?»
— Да, надо почиститься, — отвечал Аркадий и направился
было к дверям, но в это мгновение вошел в гостиную человек среднего роста, одетый в темный английский сьют, [Костюм английского покроя (англ.).] модный низенький галстух и лаковые полусапожки, Павел Петрович Кирсанов.
— Oh! Madame, je suis bien reconnaissant. Mademoiselle, je vous prie, restez de grâce! [О! Сударыня, я вам очень признателен. Прошу вас, мадемуазель, пожалуйста, останьтесь! (фр.)] — бросился он, почтительно устремляя руки вперед, чтоб загородить дорогу Марфеньке, которая пошла
было к дверям. — Vraiment, je ne puis pas: j’ai des visites а faire… Ah, diable, çа n’entre pas… [Но я, право, не могу: я должен сделать несколько визитов… А, черт, не надеваются… (фр.)]
Катерина Николаевна стремительно встала с места, вся покраснела и — плюнула ему в лицо. Затем быстро направилась
было к двери. Вот тут-то дурак Ламберт и выхватил револьвер. Он слепо, как ограниченный дурак, верил в эффект документа, то есть — главное — не разглядел, с кем имеет дело, именно потому, как я сказал уже, что считал всех с такими же подлыми чувствами, как и он сам. Он с первого слова раздражил ее грубостью, тогда как она, может быть, и не уклонилась бы войти в денежную сделку.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да
есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит
к двери, но в это время
дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет
к тебе в дом целый полк на постой. А если что, велит запереть
двери. «Я тебя, — говорит, — не
буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный,
поешь селедки!»
Предводитель
был выбран значительным большинством. Всё зашумело и стремительно бросилось
к двери. Снетков вошел, и дворянство окружило его поздравляя.
Легко ступая и беспрестанно взглядывая на мужа и показывая ему храброе и сочувственное лицо, она вошла в комнату больного и, неторопливо повернувшись, бесшумно затворила
дверь. Неслышными шагами она быстро подошла
к одру больного и, зайдя так, чтоб ему не нужно
было поворачивать головы, тотчас же взяла в свою свежую молодую руку остов его огромной руки, пожала ее и с той, только женщинам свойственною, неоскорбляющею и сочувствующею тихою оживленностью начала говорить с ним.
Константин Левин заглянул в
дверь и увидел, что говорит с огромной шапкой волос молодой человек в поддевке, а молодая рябоватая женщина, в шерстяном платье без рукавчиков и воротничков, сидит на диване. Брата не видно
было. У Константина больно сжалось сердце при мысли о том, в среде каких чужих людей живет его брат. Никто не услыхал его, и Константин, снимая калоши, прислушивался
к тому, что говорил господин в поддевке. Он говорил о каком-то предприятии.