Неточные совпадения
— Что? Как! — вскричал я, и вдруг мои ноги ослабели, и я бессильно опустился на диван. Он мне сам говорил потом, что я побледнел буквально как платок. Ум замешался во мне. Помню, мы все смотрели молча друг другу в лицо. Как будто испуг
прошел по его лицу; он вдруг наклонился, схватил меня за плечи и стал меня поддерживать. Я слишком помню его неподвижную улыбку; в ней были недоверчивость и
удивление. Да, он никак не ожидал такого эффекта своих слов, потому что был убежден в моей виновности.
Тогда я обрадовался и страх мой
прошел, но я ошибался, как и узнал потом, к моему
удивлению: он во время моей болезни уже заходил, но Версилов умолчал мне об этом, и я заключил, что для Ламберта я уже канул в вечность.
— Да, да, оставьте, оставьте меня в покое! — замахал я руками чуть не плача, так что он вдруг с
удивлением посмотрел на меня; однако же вышел. Я насадил на дверь крючок и повалился на мою кровать ничком в подушку. И вот так
прошел для меня этот первый ужасный день из этих трех роковых последних дней, которыми завершаются мои записки.
Неточные совпадения
Отчего же и
сходят с ума, отчего же и стреляются?» ответил он сам себе и, открыв глаза, с
удивлением увидел подле своей головы шитую подушку работы Вари, жены брата.
В такой безуспешной и тревожной погоне
прошло около часу, когда с
удивлением, но и с облегчением Ассоль увидела, что деревья впереди свободно раздвинулись, пропустив синий разлив моря, облака и край желтого песчаного обрыва, на который она выбежала, почти падая от усталости.
— Еще бы вы не верили! Перед вами сумасшедший, зараженный страстью! В глазах моих вы видите, я думаю, себя, как в зеркале. Притом вам двадцать лет: посмотрите на себя: может ли мужчина, встретя вас, не заплатить вам дань
удивления… хотя взглядом? А знать вас, слушать, глядеть на вас подолгу, любить — о, да тут с ума
сойдешь! А вы так ровны, покойны; и если
пройдут сутки, двое и я не услышу от вас «люблю…», здесь начинается тревога…
Дома у себя он натаскал глины, накупил моделей голов, рук, ног, торсов, надел фартук и начал лепить с жаром, не спал, никуда не
ходил, видясь только с профессором скульптуры, с учениками,
ходил с ними в Исакиевский собор, замирая от
удивления перед работами Витали, вглядываясь в приемы, в детали, в эту новую сферу нового искусства.
Пройдя сени и до тошноты вонючий коридор, в котором, к
удивлению своему, они застали двух прямо на пол мочащихся арестантов, смотритель, англичанин и Нехлюдов, провожаемые надзирателями, вошли в первую камеру каторжных.