Неточные совпадения
— Простите, князь, я нечаянно. О князь, в последнее
время я узнал одного старика, моего названого отца… О, если б вы его видели, вы бы
спокойнее… Лиза тоже так ценит его.
Я и не знал никогда до этого
времени, что князю уже было нечто известно об этом письме еще прежде; но, по обычаю всех слабых и робких людей, он не поверил слуху и отмахивался от него из всех сил, чтобы остаться
спокойным; мало того, винил себя в неблагородстве своего легковерия.
Они сидели друг против друга за тем же столом, за которым мы с ним вчера пили вино за его «воскресение»; я мог вполне видеть их лица. Она была в простом черном платье, прекрасная и, по-видимому,
спокойная, как всегда. Говорил он, а она с чрезвычайным и предупредительным вниманием его слушала. Может быть, в ней и видна была некоторая робость. Он же был страшно возбужден. Я пришел уже к начатому разговору, а потому некоторое
время ничего не понимал. Помню, она вдруг спросила...
Все это осталось по-прежнему в новое
спокойное время, как было в прежнее спокойное время; только в нынешнее новое спокойное время все это несколько изменилось, или, пожалуй, не изменилось, но все-таки выходит не совсем то, что в прежнее время, и жизнь выходит вовсе не та.
Но о Робеспьере было сказано, что если бы он жил в мирное,
спокойное время, то, вероятно, был бы добродетельным, человеколюбивым, гуманным провинциальным нотариусом.
Неточные совпадения
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во
время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и
спокойною.
И чем дальше шло
время, тем сильнее становились оба настроения: тем
спокойнее, совершенно забывая ее, он становился вне ее присутствия, и тем мучительнее становились и самые ее страдания и чувство беспомощности пред ними.
Левины жили уже третий месяц в Москве. Уже давно прошел тот срок, когда, по самым верным расчетам людей знающих эти дела, Кити должна была родить; а она всё еще носила, и ни по чему не было заметно, чтобы
время было ближе теперь, чем два месяца назад. И доктор, и акушерка, и Долли, и мать, и в особенности Левин, без ужаса не могший подумать о приближавшемся, начинали испытывать нетерпение и беспокойство; одна Кити чувствовала себя совершенно
спокойною и счастливою.
В это
время один офицер, сидевший в углу комнаты, встал и, медленно подойдя к столу, окинул всех
спокойным и торжественным взглядом. Он был родом серб, как видно было из его имени.
— Мы, провинциалы, живем
спокойней вас, москвичей, у нас есть
время наблюдать за вами, и — что же мы видим?