Неточные совпадения
[Понимаешь? (франц.)]) и в высшей степени уменье говорить дело, и говорить превосходно, то есть
без глупого ихнего дворового глубокомыслия, которого я, признаюсь тебе, несмотря на весь мой демократизм, терпеть
не могу, и
без всех этих напряженных русизмов, которыми говорят у нас в романах и на сцене «настоящие русские
люди».
Золотой век — мечта самая невероятная из всех, какие были, но за которую
люди отдавали всю жизнь свою и все свои силы, для которой умирали и убивались пророки,
без которой народы
не хотят жить и
не могут даже и умереть!
— Друг мой, это — вопрос,
может быть, лишний. Положим, я и
не очень веровал, но все же я
не мог не тосковать по идее. Я
не мог не представлять себе временами, как будет жить
человек без Бога и возможно ли это когда-нибудь. Сердце мое решало всегда, что невозможно; но некоторый период, пожалуй, возможен… Для меня даже сомнений нет, что он настанет; но тут я представлял себе всегда другую картину…
Я
не мог обойтись
без него,
не мог не вообразить его, наконец, посреди осиротевших
людей.
— Нет-с, уж наверно
не воротился, да и
не воротится,
может, и совсем, — проговорила она, смотря на меня тем самым вострым и вороватым глазом и точно так же
не спуская его с меня, как в то уже описанное мною посещение, когда я лежал больной. Меня, главное, взорвало, что тут опять выступали их какие-то тайны и глупости и что эти
люди, видимо,
не могли обойтись
без тайн и
без хитростей.
Неточные совпадения
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову
не входит, что в глазах мыслящих
людей честный
человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить
не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
Всечасное употребление этого слова так нас с ним ознакомило, что, выговоря его,
человек ничего уже
не мыслит, ничего
не чувствует, когда, если б
люди понимали его важность, никто
не мог бы вымолвить его
без душевного почтения.
Стародум. Они в руках государя. Как скоро все видят, что
без благонравия никто
не может выйти в
люди; что ни подлой выслугой и ни за какие деньги нельзя купить того, чем награждается заслуга; что
люди выбираются для мест, а
не места похищаются
людьми, — тогда всякий находит свою выгоду быть благонравным и всякий хорош становится.
Он
не без основания утверждал, что голова
могла быть опорожнена
не иначе как с согласия самого же градоначальника и что в деле этом принимал участие
человек, несомненно принадлежащий к ремесленному цеху, так как на столе, в числе вещественных доказательств, оказались: долото, буравчик и английская пилка.
Другое было то, что, прочтя много книг, он убедился, что
люди, разделявшие с ним одинаковые воззрения, ничего другого
не подразумевали под ними и что они, ничего
не объясняя, только отрицали те вопросы,
без ответа на которые он чувствовал, что
не мог жить, а старались разрешить совершенно другие,
не могущие интересовать его вопросы, как, например, о развитии организмов, о механическом объяснении души и т. п.