Но все-таки это безумие сладко мне, и… к черту спасительная бережливость и вместе с ней к черту дурацкая
надежда прожить до ста десяти лет и попасть в газетную смесь, как редкий пример долговечия…
Сошедший с ума, зачитавшийся Библии арестант, о котором я уже упоминал и который бросился с кирпичом на майора, вероятно тоже был из отчаявшихся, из тех, кого покинула последняя надежда; а так как совершенно без
надежды жить невозможно, то он и выдумал себе исход в добровольном, почти искусственном мученичестве.
Она не ждет еще пришествия Товия, который должен сжечь в ее опочивальне рыбье сердце: она одна теперь с умершей
надеждой жить и с улетевшими желаньями; она застыла, и ее слезы падают оледенелыми.
Неточные совпадения
Левин знал брата и ход его мыслей; он знал, что неверие его произошло не потому, что ему легче было
жить без веры, но потому, что шаг за шагом современно-научные объяснения явлений мира вытеснили верования, и потому он знал, что теперешнее возвращение его не было законное, совершившееся путем той же мысли, но было только временное, корыстное, с безумною
надеждой исцеления.
Вся жизнь ее, все желания,
надежды были сосредоточены на одном этом непонятном еще для нее человеке, с которым связывало ее какое-то еще более непонятное, чем сам человек, то сближающее, то отталкивающее чувство, а вместе с тем она продолжала
жить в условиях прежней жизни.
Я надеялся, что скука не
живет под чеченскими пулями; — напрасно: через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал больше внимание на комаров, — и мне стало скучнее прежнего, потому что я потерял почти последнюю
надежду.
Покамест упивайтесь ею, // Сей легкой жизнию, друзья! // Ее ничтожность разумею // И мало к ней привязан я; // Для призраков закрыл я вежды; // Но отдаленные
надежды // Тревожат сердце иногда: // Без неприметного следа // Мне было б грустно мир оставить. //
Живу, пишу не для похвал; // Но я бы, кажется, желал // Печальный жребий свой прославить, // Чтоб обо мне, как верный друг, // Напомнил хоть единый звук.
Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока девочка не научилась твердо ходить, вдова
жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы,
надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.