Неточные совпадения
В этом я убежден, несмотря
на то что ничего не знаю, и если бы было противное, то надо бы было разом низвести всех женщин
на степень простых домашних животных и в таком только виде
держать их при
себе; может быть, этого очень многим хотелось бы.
Версилов, в первую минуту, бессознательно
держал себя сгорбившись, боясь задеть головой о потолок, однако не задел и кончил тем, что довольно спокойно уселся
на моем диване,
на котором была уже постлана моя постель.
Он, однако, вежливо протянул мне руку, Версилов кивнул головою, не прерывая речи. Я разлегся
на диване. И что за тон был тогда у меня, что за приемы! Я даже еще пуще финтил, его знакомых третировал, как своих… Ох, если б была возможность все теперь переделать, как бы я сумел
держать себя иначе!
Что до меня, разумеется, я и тогда уже умел
себя держать и, конечно, не осрамил бы никого, но каково же было мое изумление, когда я поймал тот же потерянный, жалкий и злобный взгляд князя и
на мне: он стыдился, стало быть, нас обоих и меня равнял с Стебельковым.
Сидя у ней, мне казалось как-то совсем и немыслимым заговорить про это, и, право, глядя
на нее, мне приходила иногда в голову нелепая мысль: что она, может быть, и не знает совсем про это родство, — до того она так
держала себя со мной.
Он
держал себя высокомерно, был зол и насмешлив, тогда как Ламберт, напротив, был в большом возбуждении и, видимо, все его уговаривал, вероятно склоняя
на какое-то предприятие.
Собственно критических заметок, разумеется, не позволю
себе ни малейших: хотя каждая страница наводит
на размышления… например, то обстоятельство, что вы так долго и так упорно
держали у
себя „документ“ — в высшей степени характеристично…
Они знали, что в восьмидесяти верстах от них была «губерния», то есть губернский город, но редкие езжали туда; потом знали, что подальше, там, Саратов или Нижний; слыхали, что есть Москва и Питер, что за Питером живут французы или немцы, а далее уже начинался для них, как для древних, темный мир, неизвестные страны, населенные чудовищами, людьми о двух головах, великанами; там следовал мрак — и, наконец, все оканчивалось той рыбой, которая
держит на себе землю.
В этом отношении декорацию пополняет еще одно великолепное растение из семейства зонтичных, которое, кажется, не имеет на русском языке названия: прямой ствол вышиною до десяти футов и толщиною в основании три дюйма, пурпурово-красный в верхней части,
держит на себе зонтик до одного фута в поперечнике; около этого главного зонта группируются 4–6 зонтов меньшего размера, придающие растению вид канделябра.
Значит, тут и особенного героизма не нужно: только не давай ему общество этой поддержки, просто — немножко расступись толпа, сжатая для того, чтобы
держать на себе какого-нибудь Торцова или Брускова, — и он сам собою упадет и будет действительно задавлен, если и тут обнаружит претензию на самодурство…
Ахилла,
держа на себе черта с такою же легкостью, с какою здоровый мужик несет сноп гороху, сделал несколько шагов назад на кладбище и, разбежавшись, прыгнул через канаву, но лукавый черт воспользовался этим мгновением и ловко обвил своими ногами разметанные по воздуху ноги дьякона в тот самый момент, когда оба они были над канавой. Неожиданно опутанный Ахилла потерял баланс и рухнул вместе с своею ношей в холодную студень канавы.
И вот — видение: Пушкин, переносящий, проносящий над головой — все море, которое еще и внутри него (тобою полн), так что и внутри у него все голубое — точно он весь в огромном до неба хрустальном продольном яйце, которое еще и в нем (Моресвод). Как тот Пушкин на Тверском бульваре
держит на себе все небо, так этот перенесет на себе — все море — в пустыню и там прольет его — и станет море.
Неточные совпадения
Константинополь, бывшая Византия, а ныне губернский город Екатериноград, стоит при излиянии Черного моря в древнюю Пропонтиду и под сень Российской
Державы приобретен в 17… году, с распространением
на оный единства касс (единство сие в том состоит, что византийские деньги в столичном городе Санкт-Петербурге употребление
себе находить должны).
Теперь, когда он
держал в руках его письмо, он невольно представлял
себе тот вызов, который, вероятно, нынче же или завтра он найдет у
себя, и самую дуэль, во время которой он с тем самым холодным и гордым выражением, которое и теперь было
на его лице, выстрелив в воздух, будет стоять под выстрелом оскорбленного мужа.
— Я вот что намерен сказать, — продолжал он холодно и спокойно, — и я прошу тебя выслушать меня. Я признаю, как ты знаешь, ревность чувством оскорбительным и унизительным и никогда не позволю
себе руководиться этим чувством; но есть известные законы приличия, которые нельзя преступать безнаказанно. Нынче не я заметил, но, судя по впечатлению, какое было произведено
на общество, все заметили, что ты вела и
держала себя не совсем так, как можно было желать.
Упав
на колени пред постелью, он
держал пред губами руку жены и целовал ее, и рука эта слабым движением пальцев отвечала
на его поцелуи. А между тем там, в ногах постели, в ловких руках Лизаветы Петровны, как огонек над светильником, колебалась жизнь человеческого существа, которого никогда прежде не было и которое так же, с тем же правом, с тою же значительностью для
себя, будет жить и плодить
себе подобных.
Он, желая выказать свою независимость и подвинуться, отказался от предложенного ему положения, надеясь, что отказ этот придаст ему большую цену; но оказалось, что он был слишком смел, и его оставили; и, волей-неволей сделав
себе положение человека независимого, он носил его, весьма тонко и умно
держа себя, так, как будто он ни
на кого не сердился, не считал
себя никем обиженным и желает только того, чтоб его оставили в покое, потому что ему весело.