Неточные совпадения
Кроме нищеты, стояло нечто безмерно серьезнейшее, — не
говоря уже
о том, что все еще была надежда выиграть
процесс о наследстве, затеянный уже год у Версилова с князьями Сокольскими, и Версилов мог получить в самом ближайшем будущем имение, ценностью в семьдесят, а может и несколько более тысяч.
Но, вероятно вследствие усталости внимания, которую он начинал испытывать,
говоря о процессе, он ошибся, и ошибка эта потом несколько paз с досадой вспоминалась ему.
И снова начал
говорить о процессе классового расслоения, о решающей роли экономического фактора. Говорил уже не так скучно, как Туробоеву, и с подкупающей деликатностью, чем особенно удивлял Клима. Самгин слушал его речь внимательно, умненько вставлял осторожные замечания, подтверждавшие доводы Кутузова, нравился себе и чувствовал, что в нем как будто зарождается симпатия к марксисту.
Неточные совпадения
Когда кончилось чтение обзора, общество сошлось, и Левин встретил и Свияжского, звавшего его нынче вечером непременно в Общество сельского хозяйства, где будет читаться знаменитый доклад, и Степана Аркадьича, который только что приехал с бегов, и еще много других знакомых, и Левин еще
поговорил и послушал разные суждения
о заседании,
о новой пьесе и
о процессе.
Он рассказал до последней черты весь
процесс убийства: разъяснил тайну заклада(деревянной дощечки с металлическою полоской), который оказался у убитой старухи в руках; рассказал подробно
о том, как взял у убитой ключи, описал эти ключи, описал укладку и чем она была наполнена; даже исчислил некоторые из отдельных предметов, лежавших в ней; разъяснил загадку об убийстве Лизаветы; рассказал
о том, как приходил и стучался Кох, а за ним студент, передав все, что они между собой
говорили; как он, преступник, сбежал потом с лестницы и слышал визг Миколки и Митьки; как он спрятался в пустой квартире, пришел домой, и в заключение указал камень во дворе, на Вознесенском проспекте, под воротами, под которым найдены были вещи и кошелек.
Она была очень довольна выигранным
процессом и
говорила весело. Самгин нашел, что
говорить о работе Столыпина веселым тоном — по меньшей мере неприлично, и спросил насмешливо:
— Да, царь — типичный русский нигилист, интеллигент! И когда
о нем
говорят «последний царь», я думаю; это верно! Потому что у нас уже начался
процесс смещения интеллигенции. Она — отжила. Стране нужен другой тип, нужен религиозный волюнтарист, да! Вот именно: религиозный!
Мы до сих пор ничего не
говорили о маленьком существе, жизнь которого пока еще так мало переходила границы чисто растительных
процессов: это была маленькая годовалая девочка Маня,
о которой рассказывал Привалову на Ирбитской ярмарке Данилушка.