Неточные совпадения
Наконец, на неоднократное и точное заявление, что он действительно князь Мышкин и что ему непременно надо видеть генерала по делу необходимому, недоумевающий человек препроводил его рядом, в маленькую переднюю, перед самою приемной, у кабинета, и сдал его с рук на руки другому человеку, дежурившему по
утрам в этой передней и докладывавшему генералу о
посетителях.
В одно прекрасное
утро является к нему один
посетитель, с спокойным и строгим лицом, с вежливою, но достойною и справедливою речью, одетый скромно и благородно, с видимым прогрессивным оттенком в мысли, и в двух словах объясняет причину своего визита: он — известный адвокат; ему поручено одно дело одним молодым человеком; он является от его имени.
Неточные совпадения
Наконец, миль за полтораста, вдруг дунуло, и я на другой день услыхал обыкновенный шум и суматоху. Доставали канат. Все толпились наверху встречать новый берег. Каюта моя, во время моей болезни, обыкновенно полнехонька была
посетителей: в ней можно было поместиться троим, а придет человек семь; в это же
утро никого: все глазели наверху. Только барон Крюднер забежал на минуту.
В субботу
утром я поехал к Гарибальди и, не застав его дома, остался с Саффи, Гверцони и другими его ждать. Когда он возвратился, толпа
посетителей, дожидавшихся в сенях и коридоре, бросилась на него; один храбрый бритт вырвал у него палку, всунул ему в руку другую и с каким-то азартом повторял:
Закрыта кухня, закрыт буфет, и служит самолично только единственный хозяин ресторана, Василий Яковлевич, чуть не молившийся на каждого из
посетителей малого зала… Подавались только водка, пиво и холодные кушанья. Пивали иногда до
утра.
Нижний зал трактира «Низок» — с огромной печью. Здесь
посетителям, прямо с шестка, подавались блины, которые у всех на виду беспрерывно пеклись с
утра до вечера. Толстые, румяные, с разными начинками — «егоровские блины».
Николай уезжал по
утрам на Ильинку, в контору, где у них было большое суконное дело, а старший весь день сидел у окна в покойном кожаном кресле, смотрел в зеркало и ждал
посетителя, которого пустит к нему швейцар — прямо без доклада. Михаил Иллиодорович всегда сам разговаривал с
посетителями.