Неточные совпадения
Она садилась в стороне; там у одной,
почти прямой, отвесной скалы был выступ; она садилась в самый угол, от всех закрытый,
на камень и сидела
почти без движения весь день, с самого утра до того часа, когда стадо
уходило.
Тема завязавшегося разговора, казалось, была не многим по сердцу; разговор, как можно было догадаться, начался из-за нетерпеливого спора и, конечно, всем бы хотелось переменить сюжет, но Евгений Павлович, казалось, тем больше упорствовал и не смотрел
на впечатление; приход князя как будто возбудил его еще более. Лизавета Прокофьевна хмурилась, хотя и не всё понимала. Аглая, сидевшая в стороне,
почти в углу, не
уходила, слушала и упорно молчала.
Уйди, Рогожин, тебя не нужно! — кричала она
почти без памяти, с усилием выпуская слова из груди, с исказившимся лицом и с запекшимися губами, очевидно, сама не веря ни
на каплю своей фанфаронаде, но в то же время хоть секунду еще желая продлить мгновение и обмануть себя.
Неточные совпадения
Деньги за две трети леса были уже прожиты, и, за вычетом десяти процентов, он забрал у купца
почти все вперед за последнюю треть. Купец больше не давал денег, тем более что в эту зиму Дарья Александровна, в первый раз прямо заявив права
на свое состояние, отказалась расписаться
на контракте в получении денег за последнюю треть леса. Всё жалование
уходило на домашние расходы и
на уплату мелких непереводившихся долгов. Денег совсем не было.
Старик, сидевший с ним, уже давно
ушел домой; народ весь разобрался. Ближние уехали домой, а дальние собрались к ужину и ночлегу в лугу. Левин, не замечаемый народом, продолжал лежать
на копне и смотреть, слушать и думать. Народ, оставшийся ночевать в лугу, не спал
почти всю короткую летнюю ночь. Сначала слышался общий веселый говор и хохот за ужином, потом опять песни и смехи.
Когда он наконец весь изошел восторгом, Грэй договорился с ним о доставке, взяв
на свой счет издержки, уплатил по счету и
ушел, провожаемый хозяином с
почестями китайского короля.
Если б возможно было
уйти куда-нибудь в эту минуту и остаться совсем одному, хотя бы
на всю жизнь, то он
почел бы себя счастливым.
Может быть, он бы с удовольствием бросил все и
ушел, но в настоящую минуту это было
почти невозможно; это значило прямо сознаться в справедливости взводимых
на него обвинений и в том, что он действительно оклеветал Софью Семеновну.