Неточные совпадения
— Что вы на меня так смотрите, князь? — сказала она вдруг, прерывая веселый разговор и смех с
окружающими. — Я вас боюсь; мне все кажется, что вы хотите протянуть вашу руку и дотронуться до моего
лица пальцем, чтоб его пощупать. Не правда ли, Евгений Павлыч, он так смотрит?
Арефе сделалось даже совестно, когда низенькая деревянная дверь, обитая толстыми железными полосами, точно проглотила его недавних товарищей по сидению в «узилище». Сам он через девку вышел на волю и читал немой укор своей мужской гордости на
окружающих лицах.
Неточные совпадения
Он ожидал увидеть глаза черные, строгие или по крайней мере угрюмые, а при таких почти бесцветных глазах борода ротмистра казалась крашеной и как будто увеличивала благодушие его, опрощала все
окружающее. За спиною ротмистра, выше головы его, на черном треугольнике — бородатое, широкое
лицо Александра Третьего, над узенькой, оклеенной обоями дверью — большая фотография лысого, усатого человека в орденах, на столе, прижимая бумаги Клима, — толстая книга Сенкевича «Огнем и мечом».
Ребенок тут, подле маменьки: он вглядывается в странные
окружающие его
лица, вслушивается в их сонный и вялый разговор. Весело ему смотреть на них, любопытен кажется ему всякий сказанный ими вздор.
Когда всматриваешься пристально в
лица старших чиновников и их свиты и многих других, толпящихся на
окружающих нас лодках, невольно придешь к заключению, что тут сошлись и смешались два племени.
Слабохарактерный, спившийся, погибавший, он как бы раздваивался в своем произведении: себя он вывел в
лице доктора, мрачного меланхолика, страдающего запоем, безнадежно загубленного уже мраком
окружающих условий, но благословляющего своего молодого друга Светлова на новую жизнь и борьбу.
Точно по безмолвному уговору, никто не возвращался к эпизоду в монастыре, и вся эта поездка как будто выпала у всех из памяти и забылась. Однако было заметно, что она запала глубоко в сердце слепого. Всякий раз, оставшись наедине или в минуты общего молчания, когда его не развлекали разговоры
окружающих, Петр глубоко задумывался, и на
лице его ложилось выражение какой-то горечи. Это было знакомое всем выражение, но теперь оно казалось более резким и сильно напоминало слепого звонаря.