Неточные совпадения
Видите, я с вами совершенно просто; надеюсь, Ганя, ты
ничего не имеешь против помещения князя в вашей квартире?
—
Ничего, maman. А жаль, князь, что вы смертной казни
не видели, я бы вас об одном спросила.
—
Не труните, милые, еще он, может быть, похитрее всех вас трех вместе.
Увидите. Но только что ж вы, князь, про Аглаю
ничего не сказали? Аглая ждет, и я жду.
— Этот человек уверяет, — резко сказала Аглая, когда князь кончил читать, — что слово «разорвите всё» меня
не скомпрометирует и
не обяжет
ничем, и сам дает мне в этом, как
видите, письменную гарантию, этою самою запиской.
— Извините, князь, — горячо вскричал он, вдруг переменяя свой ругательный тон на чрезвычайную вежливость, — ради бога, извините! Вы
видите, в какой я беде! Вы еще почти
ничего не знаете, но если бы вы знали все, то наверно бы хоть немного извинили меня; хотя, разумеется, я неизвиним…
— Я
ничего не знаю, кроме того, что
видел; вот и Варвара Ардалионовна говорила сейчас…
— И вот,
видишь, до чего ты теперь дошел! — подхватила генеральша. — Значит, все-таки
не пропил своих благородных чувств, когда так подействовало! А жену измучил. Чем бы детей руководить, а ты в долговом сидишь. Ступай, батюшка, отсюда, зайди куда-нибудь, встань за дверь в уголок и поплачь, вспомни свою прежнюю невинность, авось бог простит. Поди-ка, поди, я тебе серьезно говорю.
Ничего нет лучше для исправления, как прежнее с раскаянием вспомнить.
— Во-первых, милый князь, на меня
не сердись, и если было что с моей стороны — позабудь. Я бы сам еще вчера к тебе зашел, но
не знал, как на этот счет Лизавета Прокофьевна… Дома у меня… просто ад, загадочный сфинкс поселился, а я хожу,
ничего не понимаю. А что до тебя, то, по-моему, ты меньше всех нас виноват, хотя, конечно, чрез тебя много вышло.
Видишь, князь, быть филантропом приятно, но
не очень. Сам, может, уже вкусил плоды. Я, конечно, люблю доброту и уважаю Лизавету Прокофьевну, но…
— Я
не финчу и
ничего не боюсь. Я
не вижу никакой причины, почему мне
не писать…
—
Видите, — запутывался и всё более и более нахмуривался князь, расхаживая взад и вперед по комнате и стараясь
не взглядывать на Лебедева, — мне дали знать… мне сказали про господина Фердыщенка, что будто бы он, кроме всего, такой человек, при котором надо воздерживаться и
не говорить
ничего… лишнего, — понимаете? Я к тому, что, может быть, и действительно он был способнее, чем другой… чтобы
не ошибиться, — вот в чем главное, понимаете?
— То-то и есть, что смотрел-с! Слишком, слишком хорошо помню, что смотрел-с! На карачках ползал, щупал на этом месте руками, отставив стул, собственным глазам своим
не веруя: и
вижу, что нет
ничего, пустое и гладкое место, вот как моя ладонь-с, а все-таки продолжаю щупать. Подобное малодушие-с всегда повторяется с человеком, когда уж очень хочется отыскать… при значительных и печальных пропажах-с: и
видит, что нет
ничего, место пустое, а все-таки раз пятнадцать в него заглянет.
— Смотрите же,
не говорите ему так прямо в глаза, что бумажник нашли. Пусть просто-запросто он
увидит, что в поле больше нет
ничего, и поймет.
— Договаривайте, князь, — особенно плавно протянул он, — договаривайте. Я снисходителен, говорите все: признайтесь, что вам смешна даже мысль
видеть пред собой человека в настоящем его унижении и… бесполезности, и в то же время слышать, что этот человек был личным свидетелем… великих событий. Он
ничего еще
не успел вам… насплетничать?
— Вот
видите, — снисходительно одобрил генерал, — случай со мной, конечно, выходит из обыкновенных, но
не заключает в себе и
ничего необычайного.
Наконец он
увидел со странным изумлением, что все уселись и даже смеются, точно
ничего и
не случилось!
Так, нам совершенно известно, что в продолжение этих двух недель князь целые дни и вечера проводил вместе с Настасьей Филипповной, что она брала его с собой на прогулки, на музыку; что он разъезжал с нею каждый день в коляске; что он начинал беспокоиться о ней, если только час
не видел ее (стало быть, по всем признакам, любил ее искренно); что слушал ее с тихою и кроткою улыбкой, о чем бы она ему ни говорила, по целым часам, и сам
ничего почти
не говоря.
— Как всё равно и
ничего?
Не пустяки же ведь и это? Вы женитесь на любимой женщине, чтобы составить ее счастие, а Аглая Ивановна это
видит и знает, так как же всё равно?
На трагическое же изложение, со стороны Лебедева, предстоящего вскорости события доктор лукаво и коварно качал головой и наконец заметил, что,
не говоря уже о том, «мало ли кто на ком женится», «обольстительная особа, сколько он, по крайней мере, слышал, кроме непомерной красоты, что уже одно может увлечь человека с состоянием, обладает и капиталами, от Тоцкого и от Рогожина, жемчугами и бриллиантами, шалями и мебелями, а потому предстоящий выбор
не только
не выражает со стороны дорогого князя, так сказать, особенной, бьющей в очи глупости, но даже свидетельствует о хитрости тонкого светского ума и расчета, а стало быть, способствует к заключению противоположному и для князя совершенно приятному…» Эта мысль поразила и Лебедева; с тем он и остался, и теперь, прибавил он князю, «теперь, кроме преданности и пролития крови,
ничего от меня
не увидите; с тем и явился».