Неточные совпадения
— Нет,
не думаю. Даже если б и пригласили, так
не останусь. Я
просто познакомиться только приехал и больше ничего.
А так как люди гораздо умнее, чем обыкновенно думают про них их господа, то и камердинеру зашло в голову, что тут два дела: или князь так, какой-нибудь потаскун и непременно пришел на бедность просить, или князь
просто дурачок и амбиции
не имеет, потому что умный князь и с амбицией
не стал бы в передней сидеть и с лакеем про свои дела говорить, а стало быть, и в том и в другом случае
не пришлось бы за него отвечать?
— Дела неотлагательного я никакого
не имею; цель моя была
просто познакомиться с вами.
Не желал бы беспокоить, так как я
не знаю ни вашего дня, ни ваших распоряжений… Но я только что сам из вагона… приехал из Швейцарии…
Почему Павлищев интересовался его воспитанием, князь и сам
не мог объяснить, — впрочем,
просто, может быть, по старой дружбе с покойным отцом его.
Видите, я с вами совершенно
просто; надеюсь, Ганя, ты ничего
не имеешь против помещения князя в вашей квартире?
Он боялся — и даже сам
не знал чего,
просто боялся Настасьи Филипповны.
Наконец, если она и принимает теперь капитал, то вовсе
не как плату за свой девичий позор, в котором она
не виновата, а
просто как вознаграждение за исковерканную судьбу.
Впрочем, на меня все в деревне рассердились больше по одному случаю… а Тибо
просто мне завидовал; он сначала все качал головой и дивился, как это дети у меня все понимают, а у него почти ничего, а потом стал надо мной смеяться, когда я ему сказал, что мы оба их ничему
не научим, а они еще нас научат.
Что бы они ни говорили со мной, как бы добры ко мне ни были, все-таки с ними мне всегда тяжело почему-то, и я ужасно рад, когда могу уйти поскорее к товарищам, а товарищи мои всегда были дети, но
не потому, что я сам был ребенок, а потому, что меня
просто тянуло к детям.
Но про ваше лицо, Лизавета Прокофьевна, — обратился он вдруг к генеральше, — про ваше лицо уж мне
не только кажется, а я
просто уверен, что вы совершенный ребенок, во всем, во всем, во всем хорошем и во всем дурном, несмотря на то что вы в таких летах.
— О, я
не прочту, — совершенно
просто отвечал князь, взял портрет и пошел из кабинета.
— Да, почти как товарищ. Я вам потом это всё разъясню… А хороша Настасья Филипповна, как вы думаете? Я ведь ее никогда еще до сих пор
не видывал, а ужасно старался.
Просто ослепила. Я бы Ганьке всё простил, если б он по любви; да зачем он деньги берет, вот беда!
— Я вас подлецом теперь уже никогда
не буду считать, — сказал князь. — Давеча я вас уже совсем за злодея почитал, и вдруг вы меня так обрадовали, — вот и урок:
не судить,
не имея опыта. Теперь я вижу, что вас
не только за злодея, но и за слишком испорченного человека считать нельзя. Вы, по-моему,
просто самый обыкновенный человек, какой только может быть, разве только что слабый очень и нисколько
не оригинальный.
Остальные гости, которых было, впрочем, немного (один жалкий старичок учитель, бог знает для чего приглашенный, какой-то неизвестный и очень молодой человек, ужасно робевший и все время молчавший, одна бойкая дама, лет сорока, из актрис, и одна чрезвычайно красивая, чрезвычайно хорошо и богато одетая и необыкновенно неразговорчивая молодая дама),
не только
не могли особенно оживить разговор, но даже и
просто иногда
не знали, о чем говорить.
При последних словах послышалось хихиканье Фердыщенка, Лебедева, и даже генерал про себя как-то крякнул с большим неудовольствием. Птицын и Тоцкий
не могли
не улыбнуться, но сдержались. Остальные
просто разинули рты от удивления.
— Просто-запросто есть одно странное русское стихотворение, — вступился наконец князь Щ., очевидно, желая поскорее замять и переменить разговор, — про «рыцаря бедного», отрывок без начала и конца. С месяц назад как-то раз смеялись все вместе после обеда и искали, по обыкновению, сюжета для будущей картины Аделаиды Ивановны. Вы знаете, что общая семейная задача давно уже в том, чтобы сыскать сюжет для картины Аделаиды Ивановны. Тут и напали на «рыцаря бедного», кто первый,
не помню…
— Ведь уж умирает, а всё ораторствует! — воскликнула Лизавета Прокофьевна, выпустив его руку и чуть
не с ужасом смотря, как он вытирал кровь с своих губ. — Да куда тебе говорить! Тебе
просто идти ложиться надо…
— Еще две минуты, милый Иван Федорович, если позволишь, — с достоинством обернулась к своему супругу Лизавета Прокофьевна, — мне кажется, он весь в лихорадке и
просто бредит; я в этом убеждена по его глазам; его так оставить нельзя. Лев Николаевич! мог бы он у тебя ночевать, чтоб его в Петербург
не тащить сегодня? Cher prince, [Дорогой князь (фр.).] вы скучаете? — с чего-то обратилась она вдруг к князю Щ. — Поди сюда, Александра, поправь себе волосы, друг мой.
— Ах, какой же вы, князь, стали! Я вас
просто не узнаю сегодня. Разве я мог предположить вас в таком деле участником?.. Ну, да вы сегодня расстроены.
Но этот «шаг» был
не из тех, которые обдумываются, а из тех, которые именно
не обдумываются, а на которые
просто решаются: ему ужасно вдруг захотелось оставить всё это здесь, а самому уехать назад, откуда приехал, куда-нибудь подальше, в глушь, уехать сейчас же и даже ни с кем
не простившись.
— Да ведь это ж, наверно,
не правда, а
просто одно с другим сошлось.
— Во-первых, милый князь, на меня
не сердись, и если было что с моей стороны — позабудь. Я бы сам еще вчера к тебе зашел, но
не знал, как на этот счет Лизавета Прокофьевна… Дома у меня…
просто ад, загадочный сфинкс поселился, а я хожу, ничего
не понимаю. А что до тебя, то, по-моему, ты меньше всех нас виноват, хотя, конечно, чрез тебя много вышло. Видишь, князь, быть филантропом приятно, но
не очень. Сам, может, уже вкусил плоды. Я, конечно, люблю доброту и уважаю Лизавету Прокофьевну, но…
«Да что же она такое, — нигилистка или
просто дура?» Что
не дура, — в этом, впрочем, и у Лизаветы Прокофьевны
не было никакого сомнения: она чрезвычайно уважала суждения Александры Ивановны и любила с нею советоваться.
Факт этот верный, я стою за это и… надобно же было высказать когда-нибудь правду вполне,
просто и откровенно; но факт этот в то же время и такой, которого нигде и никогда, спокон веку и ни в одном народе,
не бывало и
не случалось, а стало быть, факт этот случайный и может пройти, я согласен.
— Совсем
не стоял, — крикнул Коля, — а совсем напротив: Ипполит у князя руку вчера схватил и два раза поцеловал, я сам видел, тем и кончилось всё объяснение, кроме того, что князь
просто сказал, что ему легче будет на даче, и тот мигом согласился переехать, как только станет легче.
Князь выслушал, казалось, в удивлении, что к нему обратились, сообразил, хотя, может быть, и
не совсем понял,
не ответил, но, видя, что она и все смеются, вдруг раздвинул рот и начал смеяться и сам. Смех кругом усилился; офицер, должно быть, человек смешливый,
просто прыснул со смеху. Аглая вдруг гневно прошептала про себя...
— Тут
просто хлыст надо, иначе ничем
не возьмешь с этою тварью! — почти громко проговорил он. (Он, кажется, был и прежде конфидентом Евгения Павловича.)
Не думай чего-нибудь, — она
просто дурачит и тебя, и нас всех, от безделья.
Бурдовский вскочил и пробормотал, что он «так…», что он с Ипполитом «сопровождал», и что тоже рад; что в письме он «написал вздор», а теперь «рад
просто…».
Не договорив, он крепко сжал руку князя и сел на стул.
— А вы и
не подозреваете, милый князь, — продолжал усмехаться Евгений Павлович,
не отвечая на прямой вопрос, — вы
не подозреваете, что я
просто пришел вас надуть и мимоходом от вас что-нибудь выпытать, а?
А может быть, он снимал свою шляпу
просто из страха, как сыну своей кредиторши, потому что он матери моей постоянно должен и никак
не в силах выкарабкаться из долгов.
Неужто нельзя меня
просто съесть,
не требуя от меня похвал тому, что меня съело?
Не верю я этому; и гораздо уж вернее предположить, что тут
просто понадобилась моя ничтожная жизнь, жизнь атома, для пополнения какой-нибудь всеобщей гармонии в целом, для какого-нибудь плюса и минуса, для какого-нибудь контраста и прочее, и прочее, точно так же, как ежедневно надобится в жертву жизнь множества существ, без смерти которых остальной мир
не может стоять (хотя надо заметить, что это
не очень великодушная мысль сама по себе).
— Так пожертвуйте собой, это же так к вам идет! Вы ведь такой великий благотворитель. И
не говорите мне «Аглая»… Вы и давеча сказали мне
просто «Аглая»… Вы должны, вы обязаны воскресить ее, вы должны уехать с ней опять, чтоб умирять и успокоивать ее сердце. Да ведь вы же ее и любите!
Ведь я
не сужу вас; я
не рассудком дошла до того, что вы совершенство; я
просто уверовала.
Я всегда горевал, что великий Пирогов взят Гоголем в таком маленьком чине, потому что Пирогов до того самоудовлетворим, что ему нет ничего легче как вообразить себя, по мере толстеющих и крутящихся на нем с годами и «по линии» эполет, чрезвычайным, например, полководцем; даже и
не вообразить, а
просто не сомневаться в этом: произвели в генералы, как же
не полководец?
Аглаи он
просто тогда испугался, но
не бросил с нею дела, а тянул его, на всякий случай, хотя никогда
не верил серьезно, что она снизойдет до него.
Во всяком случае, она действовала у Епанчиных довольно искусно: по неделям
не упоминала о брате, была всегда чрезвычайно правдива и искренна, держала себя
просто, но с достоинством.
— Просто-запросто вы сплетник, — вскричал Ганя, — оттого и
не решаетесь без сплетен уйти!
Прямо в глаза он мне теперь давно уже
не глядит-с, разве когда уж очень хмелен или расчувствуется; но вчера раза два так поглядел, что
просто мороз по спине прошел.
— Смотрите же,
не говорите ему так прямо в глаза, что бумажник нашли. Пусть просто-запросто он увидит, что в поле больше нет ничего, и поймет.
По его мнению, телеграммы тут
не было никакой, а что еж — «
просто еж и только, — разве означает, кроме того, дружество, забвение обид и примирение, одним словом, всё это шалость, но во всяком случае невинная и простительная».
— И что у вас за повадка так… странно поступать? Ведь вы…
просто шпион! Почему вы писали анонимом и тревожили… такую благороднейшую и добрейшую женщину? Почему, наконец, Аглая Ивановна
не имеет права писать кому ей угодно? Что вы жаловаться, что ли, ходили сегодня? Что вы надеялись там получить? Что подвинуло вас доносить?
Аглая Ивановна вспыхнула и, верьте
не верьте, немножко даже потерялась, оттого ли, что я тут был, или
просто увидав Гаврилу Ардалионовича, потому что уж ведь слишком хорош, но только вся вспыхнула и дело кончила в одну секунду, очень смешно: привстала, ответила на поклон Гаврилы Ардалионовича, на заигрывающую улыбку Варвары Ардалионовны и вдруг отрезала: «Я только затем, чтобы вам выразить лично мое удовольствие за ваши искренние и дружелюбные чувства, и если буду в них нуждаться, то, поверьте…».
В первой же комнате ждала и Настасья Филипповна, тоже одетая весьма
просто и вся в черном; она встала навстречу, но
не улыбнулась и даже князю
не подала руки.
Зачем вы
просто не уехали отсюда, вместо того, чтобы мне смешные письма писать?
— Если вы хотели быть честною женщиной, так отчего вы
не бросили тогда вашего обольстителя, Тоцкого,
просто… без театральных представлений? — сказала вдруг Аглая ни с того ни с сего.
И вот, если бы спросили у нас разъяснения, —
не насчет нигилистических оттенков события, а
просто лишь насчет того, в какой степени удовлетворяет назначенная свадьба действительным желаниям князя, в чем именно состоят в настоящую минуту эти желания, как именно определить состояние духа нашего героя в настоящий момент, и пр., и пр. в этом же роде, — то мы, признаемся, были бы в большом затруднении ответить.