Неточные совпадения
— Так вас
здесь знают
и наверно помнят. Вы к его превосходительству?
Сейчас я доложу… Он
сейчас будет свободен. Только вы бы… вам бы пожаловать пока в приемную… Зачем они
здесь? — строго обратился он к камердинеру.
— Два слова, князь, я
и забыл вам сказать за этими… делами. Некоторая просьба: сделайте одолжение, — если только вам это не в большую натугу будет, — не болтайте ни
здесь, о том, что у меня с Аглаей
сейчас было, ни там, о том, что вы
здесь найдете; потому что
и здесь тоже безобразия довольно. К черту, впрочем… Хоть сегодня-то по крайней мере удержитесь.
Но этот «шаг» был не из тех, которые обдумываются, а из тех, которые именно не обдумываются, а на которые просто решаются: ему ужасно вдруг захотелось оставить всё это
здесь, а самому уехать назад, откуда приехал, куда-нибудь подальше, в глушь, уехать
сейчас же
и даже ни с кем не простившись.
—
Здесь ни одного нет, который бы стоил таких слов! — разразилась Аглая, —
здесь все, все не стоят вашего мизинца, ни ума, ни сердца вашего! Вы честнее всех, благороднее всех, лучше всех, добрее всех, умнее всех!
Здесь есть недостойные нагнуться
и поднять платок, который вы
сейчас уронили… Для чего же вы себя унижаете
и ставите ниже всех? Зачем вы всё в себе исковеркали, зачем в вас гордости нет?
— Слушай, Парфен, я вот
сейчас пред тобой
здесь ходил
и вдруг стал смеяться, чему — не знаю, а только причиной было, что я припомнил, что завтрашний день — день моего рождения как нарочно приходится.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я
сейчас». Вот тебе
и сейчас! Вот тебе ничего
и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер
здесь,
и давай пред зеркалом жеманиться:
и с той стороны,
и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
— Все это хорошо, только, уж как хотите, мы вас не выпустим так рано. Крепости будут совершены сегодня, а вы все-таки с нами поживите. Вот я
сейчас отдам приказ, — сказал он
и отворил дверь в канцелярскую комнату, всю наполненную чиновниками, которые уподобились трудолюбивым пчелам, рассыпавшимся по сотам, если только соты можно уподобить канцелярским делам: — Иван Антонович
здесь?
— Нельзя же было кричать на все комнаты о том, что мы
здесь говорили. Я вовсе не насмехаюсь; мне только говорить этим языком надоело. Ну куда вы такая пойдете? Или вы хотите предать его? Вы его доведете до бешенства,
и он предаст себя сам. Знайте, что уж за ним следят, уже попали на след. Вы только его выдадите. Подождите: я видел его
и говорил с ним
сейчас; его еще можно спасти. Подождите, сядьте, обдумаем вместе. Я для того
и звал вас, чтобы поговорить об этом наедине
и хорошенько обдумать. Да сядьте же!
— Так? Вы говорите, так? Ну так после этого вы… вы… — закричал он в восторге, — вы источник доброты, чистоты, разума
и… совершенства! Дайте вашу руку, дайте… вы тоже дайте вашу, я хочу поцеловать ваши руки
здесь,
сейчас, на коленах!
— Вот, посмотрите сюда, в эту вторую большую комнату. Заметьте эту дверь, она заперта на ключ. Возле дверей стоит стул, всего один стул в обеих комнатах. Это я принес из своей квартиры, чтоб удобнее слушать. Вот там
сейчас за дверью стоит стол Софьи Семеновны; там она сидела
и разговаривала с Родионом Романычем. А я
здесь подслушивал, сидя на стуле, два вечера сряду, оба раза часа по два, —
и, уж конечно, мог узнать что-нибудь, как вы думаете?