Неточные совпадения
— Эх! Ух! — кривился чиновник, и даже дрожь его пробирала, — а ведь покойник не то что за десять тысяч, а за десять целковых
на тот
свет сживывал, — кивнул он князю. Князь с любопытством рассматривал Рогожина; казалось, тот
был еще бледнее в эту минуту.
Эта младшая
была даже совсем красавица и начинала в
свете обращать
на себя большое внимание.
Мало того, она даже юридически чрезвычайно много понимала и имела положительное знание, если не
света, то о том по крайней мере, как некоторые дела текут
на свете; во-вторых, это
был совершенно не тот характер, как прежде, то
есть не что-то робкое, пансионски неопределенное, иногда очаровательное по своей оригинальной резвости и наивности, иногда грустное и задумчивое, удивленное, недоверчивое, плачущее и беспокойное.
— «Помилуй, да это не верно, ну, как не даст?» — «Стану
на колени и
буду в ногах валяться до тех пор, пока даст, без того не уеду!» — «Когда едешь-то?» — «Завтра чем
свет в пять часов».
— Знаете, Афанасий Иванович, это, как говорят, у японцев в этом роде бывает, — говорил Иван Петрович Птицын, — обиженный там будто бы идет к обидчику и говорит ему: «Ты меня обидел, за это я пришел распороть в твоих глазах свой живот», и с этими словами действительно распарывает в глазах обидчика свой живот и чувствует, должно
быть, чрезвычайное удовлетворение, точно и в самом деле отмстил. Странные бывают
на свете характеры, Афанасий Иванович!
Заметим в скобках, что и о Гавриле Ардалионовиче в доме Епанчиных никогда даже и не упоминалось, — как будто и
на свете такого человека не
было, не только в их доме.
Есть что делать
на нашем русском
свете, верь мне!
— Да почти ничего дальше, — продолжал Евгений Павлович, — я только хотел заметить, что от этого дело может прямо перескочить
на право силы, то
есть на право единичного кулака и личного захотения, как, впрочем, и очень часто кончалось
на свете. Остановился же Прудон
на праве силы. В американскую войну многие самые передовые либералы объявили себя в пользу плантаторов, в том смысле, что негры
суть негры, ниже белого племени, а стало
быть, право силы за белыми…
—
Есть у тебя что-нибудь святое
на свете?
Если бы, любя женщину более всего
на свете или предвкушая возможность такой любви, вдруг увидеть ее
на цепи, за железною решеткой, под палкой смотрителя, — то такое впечатление
было бы несколько сходно с тем, что ощутил теперь князь.
Записка
была написана наскоро и сложена кое-как, всего вероятнее, пред самым выходом Аглаи
на террасу. В невыразимом волнении, похожем
на испуг, князь крепко зажал опять в руку бумажку и отскочил поскорей от окна, от
света, точно испуганный вор; но при этом движении вдруг плотно столкнулся с одним господином, который очутился прямо у него за плечами.
Еще недавно рассмешило меня предположение: что если бы мне вдруг вздумалось теперь убить кого угодно, хоть десять человек разом, или сделать что-нибудь самое ужасное, что только считается самым ужасным
на этом
свете, то в какой просак поставлен бы
был предо мной суд с моими двумя-тремя неделями сроку и с уничтожением пыток и истязаний?
Правда, они говорят, и, уж конечно, князь вместе с ними, что тут-то послушание и нужно, что слушаться нужно без рассуждений, из одного благонравия, и что за кротость мою я непременно
буду вознагражден
на том
свете.
Иногда я доводил ее до того, что она как бы опять видела кругом себя
свет; но тотчас же опять возмущалась и до того доходила, что меня же с горечью обвиняла за то, что я высоко себя над нею ставлю (когда у меня и в мыслях этого не
было), и прямо объявила мне, наконец,
на предложение брака, что она ни от кого не требует ни высокомерного сострадания, ни помощи, ни «возвеличения до себя».
Но, боже, сколько миллионов и биллионов раз повторялся мужьями целого
света этот сердечный крик после их медового месяца, и кто знает, может
быть, и
на другой же день после свадьбы.
А если, может
быть, и хорошо (что тоже возможно), то чем же опять хорошо?» Сам отец семейства, Иван Федорович,
был, разумеется, прежде всего удивлен, но потом вдруг сделал признание, что ведь, «ей-богу, и ему что-то в этом же роде всё это время мерещилось, нет-нет и вдруг как будто и померещится!» Он тотчас же умолк под грозным взглядом своей супруги, но умолк он утром, а вечером, наедине с супругой, и принужденный опять говорить, вдруг и как бы с особенною бодростью выразил несколько неожиданных мыслей: «Ведь в сущности что ж?..» (Умолчание.) «Конечно, всё это очень странно, если только правда, и что он не спорит, но…» (Опять умолчание.) «А с другой стороны, если глядеть
на вещи прямо, то князь, ведь, ей-богу, чудеснейший парень, и… и, и — ну, наконец, имя же, родовое наше имя, всё это
будет иметь вид, так сказать, поддержки родового имени, находящегося в унижении, в глазах
света, то
есть, смотря с этой точки зрения, то
есть, потому… конечно,
свет;
свет есть свет; но всё же и князь не без состояния, хотя бы только даже и некоторого.
К этому прибавляли, в виде современной характеристики нравов, что бестолковый молодой человек действительно любил свою невесту, генеральскую дочь, но отказался от нее единственно из нигилизма и ради предстоящего скандала, чтобы не отказать себе в удовольствии жениться пред всем
светом на потерянной женщине и тем доказать, что в его убеждении нет ни потерянных, ни добродетельных женщин, а
есть только одна свободная женщина; что он в светское и старое разделение не верит, а верует в один только «женский вопрос».
— Вот ты как давеча ко мне зазвонил, я тотчас здесь и догадался, что это ты самый и
есть; подошел к дверям
на цыпочках и слышу, что ты с Пафнутьевной разговариваешь, а я уж той чем
свет заказал: если ты, или от тебя кто, али кто бы то ни
был, начнет ко мне стукать, так чтобы не сказываться ни под каким видом; а особенно если ты сам придешь меня спрашивать, и имя твое ей объявил.
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и
на свете еще не
было, что может все сделать, все, все, все!
Чудно все завелось теперь
на свете: хоть бы народ-то уж
был видный, а то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Почтмейстер. Знаю, знаю… Этому не учите, это я делаю не то чтоб из предосторожности, а больше из любопытства: смерть люблю узнать, что
есть нового
на свете. Я вам скажу, что это преинтересное чтение. Иное письмо с наслажденьем прочтешь — так описываются разные пассажи… а назидательность какая… лучше, чем в «Московских ведомостях»!
«
Пей, вахлачки, погуливай!» // Не в меру
было весело: // У каждого в груди // Играло чувство новое, // Как будто выносила их // Могучая волна // Со дна бездонной пропасти //
На свет, где нескончаемый // Им уготован пир!
Скотинин. Да с ним
на роду вот что случилось. Верхом
на борзом иноходце разбежался он хмельной в каменны ворота. Мужик
был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать,
есть ли
на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?