Неточные совпадения
Конечно, ему всех труднее
говорить об этом, но если Настасья Филипповна захотела бы допустить в нем, в Тоцком, кроме эгоизма и желания устроить свою собственную участь, хотя несколько желания добра и ей, то поняла бы, что ему давно странно и даже тяжело смотреть на ее одиночество: что тут один только неопределенный мрак, полное неверие в обновление жизни, которая так прекрасно могла бы воскреснуть в любви и в семействе и принять таким образом новую цель; что тут гибель способностей, может быть, блестящих, добровольное любование своею тоской, одним словом, даже некоторый романтизм, не достойный ни здравого
ума, ни благородного сердца Настасьи Филипповны.
И я вот, по моей кочующей жизни в России и за границей, много был знаком с разного рода писателями и художниками, начиная с какого-нибудь провинциального актера до Гете, которому имел честь представляться в качестве русского путешественника, и, признаюсь, в каждом из них замечал что-то особенное, не похожее на нас, грешных, ну, и, кроме того, не
говоря об уме (дурака писателя и артиста я не могу даже себе представить), но, кроме ума, у большей части из них прекрасное и благородное сердце.
Неточные совпадения
Но чаще занимали страсти //
Умы пустынников моих. // Ушед от их мятежной власти, // Онегин
говорил об них // С невольным вздохом сожаленья; // Блажен, кто ведал их волненья // И наконец от них отстал; // Блаженней тот, кто их не знал, // Кто охлаждал любовь — разлукой, // Вражду — злословием; порой // Зевал с друзьями и с женой, // Ревнивой не тревожась мукой, // И дедов верный капитал // Коварной двойке не вверял.
— Послан сюда для испытания трезвости
ума и благонамеренности поведения. Но, кажется, не оправдал надежд. Впрочем, я
об этом уже
говорил.
Говорю это я ему раз: «Как это вы, сударь, да при таком великом вашем
уме и проживая вот уже десять лет в монастырском послушании и в совершенном отсечении воли своей, — как это вы честного пострижения не примете, чтоб уж быть еще совершеннее?» А он мне на то: «Что ты, старик,
об уме моем
говоришь; а может,
ум мой меня же заполонил, а не я его остепенил.
—
Об этой идее я, конечно, слышал, и знаю все; но я никогда не
говорил с князем
об этой идее. Я знаю только, что эта идея родилась в
уме старого князя Сокольского, который и теперь болен; но я никогда ничего не
говорил и в том не участвовал. Объявляя вам
об этом единственно для объяснения, позволю вас спросить, во-первых: для чего вы-то со мной
об этом заговорили? А во-вторых, неужели князь с вами о таких вещах
говорит?
Легко вообразить, какое впечатление Алексей должен был произвести в кругу наших барышень. Он первый перед ними явился мрачным и разочарованным, первый
говорил им
об утраченных радостях и
об увядшей своей юности; сверх того носил он черное кольцо с изображением мертвой головы. Все это было чрезвычайно ново в той губернии. Барышни сходили по нем с
ума.