Неточные совпадения
Еще
в очень молодых летах
своих генеральша умела найти себе, как урожденная княжна и последняя
в роде, а может быть и по личным качествам, некоторых очень высоких покровительниц.
Только не могут, кажется, не принять: генеральша, уж конечно, захочет видеть старшего и единственного представителя
своего рода, а она породу
свою очень ценит, как я об ней
в точности слышал.
Генеральша была ревнива к
своему происхождению. Каково же ей было, прямо и без приготовления, услышать, что этот последний
в роде князь Мышкин, о котором она уже что-то слышала, не больше как жалкий идиот и почти что нищий, и принимает подаяние на бедность. Генерал именно бил на эффект, чтобы разом заинтересовать, отвлечь все как-нибудь
в другую сторону.
— То-то и есть что нет, вышло скверно, всяк действительно кое-что рассказал, многие правду, и представьте себе, ведь даже с удовольствием иные рассказывали, а потом всякому стыдно стало, не выдержали!
В целом, впрочем, было превесело,
в своем то есть
роде.
Одним словом, Фердыщенко совершенно не выдержал и вдруг озлобился, даже до забвения себя, перешел чрез мерку; даже всё лицо его покривилось. Как ни странно, но очень могло быть, что он ожидал совершенно другого успеха от
своего рассказа. Эти «промахи» дурного тона и «хвастовство особого
рода», как выразился об этом Тоцкий, случались весьма часто с Фердыщенком и были совершенно
в его характере.
Разумеется, тут одно оправдание: что поступок
в некотором
роде психологический, но все-таки я не мог успокоиться, покамест не завел, лет пятнадцать назад, двух постоянных больных старушонок, на
свой счет,
в богадельне, с целью смягчить для них приличным содержанием последние дни земной жизни.
— Знаете, Афанасий Иванович, это, как говорят, у японцев
в этом
роде бывает, — говорил Иван Петрович Птицын, — обиженный там будто бы идет к обидчику и говорит ему: «Ты меня обидел, за это я пришел распороть
в твоих глазах
свой живот», и с этими словами действительно распарывает
в глазах обидчика
свой живот и чувствует, должно быть, чрезвычайное удовлетворение, точно и
в самом деле отмстил. Странные бывают на свете характеры, Афанасий Иванович!
Это была тоже довольно гордая женщина,
в своем только
роде, несмотря на то что завела дружбу там, откуда ее брата почти выгнали.
Генеральша на это отозвалась, что
в этом
роде ей и Белоконская пишет, и что «это глупо, очень глупо; дурака не вылечишь», резко прибавила она, но по лицу ее видно было, как она рада была поступкам этого «дурака».
В заключение всего генерал заметил, что супруга его принимает
в князе участие точно как будто
в родном
своем сыне, и что Аглаю она что-то ужасно стала ласкать; видя это, Иван Федорович принял на некоторое время весьма деловую осанку.
— Это напоминает, — засмеялся Евгений Павлович, долго стоявший и наблюдавший, — недавнюю знаменитую защиту адвоката, который, выставляя как извинение бедность
своего клиента, убившего разом шесть человек, чтоб ограбить их, вдруг заключил
в этом
роде: «Естественно, говорит, что моему клиенту по бедности пришло
в голову совершить это убийство шести человек, да и кому же на его месте не пришло бы это
в голову?»
В этом
роде что-то, только очень забавное.
Когда же, например, самая сущность некоторых ординарных лиц именно заключается
в их всегдашней и неизменной ординарности, или, что еще лучше, когда, несмотря на все чрезвычайные усилия этих лиц выйти во что бы ни стало из колеи обыкновенности и рутины, они все-таки кончают тем, что остаются неизменно и вечно одною только рутиной, тогда такие лица получают даже некоторую
своего рода и типичность, — как ординарность, которая ни за что не хочет остаться тем, что она есть, и во что бы то ни стало хочет стать оригинальною и самостоятельною, не имея ни малейших средств к самостоятельности.
А если, может быть, и хорошо (что тоже возможно), то чем же опять хорошо?» Сам отец семейства, Иван Федорович, был, разумеется, прежде всего удивлен, но потом вдруг сделал признание, что ведь, «ей-богу, и ему что-то
в этом же
роде всё это время мерещилось, нет-нет и вдруг как будто и померещится!» Он тотчас же умолк под грозным взглядом
своей супруги, но умолк он утром, а вечером, наедине с супругой, и принужденный опять говорить, вдруг и как бы с особенною бодростью выразил несколько неожиданных мыслей: «Ведь
в сущности что ж?..» (Умолчание.) «Конечно, всё это очень странно, если только правда, и что он не спорит, но…» (Опять умолчание.) «А с другой стороны, если глядеть на вещи прямо, то князь, ведь, ей-богу, чудеснейший парень, и… и, и — ну, наконец, имя же, родовое наше имя, всё это будет иметь вид, так сказать, поддержки родового имени, находящегося
в унижении,
в глазах света, то есть, смотря с этой точки зрения, то есть, потому… конечно, свет; свет есть свет; но всё же и князь не без состояния, хотя бы только даже и некоторого.
По некоторому такту, принятому ими за правило, Епанчины любили смешивать,
в редких случаях бывавших у них званых собраний, общество высшее с людьми слоя более низшего, с избранными представителями «среднего
рода людей», Епанчиных даже хвалили за это и относились об них, что они понимают
свое место и люди с тактом, а Епанчины гордились таким об них мнением.