Неточные совпадения
Под словом «всё знают» нужно разуметь, впрочем, область довольно ограниченную: где служит такой-то? с кем он знаком, сколько у него состояния, где был губернатором, на ком женат, сколько взял за женой, кто ему двоюродным братом приходится, кто троюродным и т. д., и т. д., и все
в этом
роде.
— О, еще бы! — тотчас же ответил князь, — князей Мышкиных теперь и совсем нет, кроме меня; мне кажется, я последний. А что касается до отцов и дедов, то они у нас и однодворцами бывали. Отец мой был, впрочем, армии подпоручик, из юнкеров. Да вот не знаю, каким образом и генеральша Епанчина очутилась тоже из княжон Мышкиных, тоже последняя
в своем
роде…
— Хе-хе-хе! Последняя
в своем
роде! Хе-хе! Как это вы оборотили, — захихикал чиновник.
Ан та самая Настасья Филипповна и есть, чрез которую ваш родитель вам внушить пожелал калиновым посохом, а Настасья Филипповна есть Барашкова, так сказать, даже знатная барыня, и тоже
в своем
роде княжна, а знается с некоим Тоцким, с Афанасием Ивановичем, с одним исключительно, помещиком и раскапиталистом, членом компаний и обществ, и большую дружбу на этот счет с генералом Епанчиным ведущие…
Только не могут, кажется, не принять: генеральша, уж конечно, захочет видеть старшего и единственного представителя своего
рода, а она породу свою очень ценит, как я об ней
в точности слышал.
Хотя князь был и дурачок, — лакей уж это решил, — но все-таки генеральскому камердинеру показалось наконец неприличным продолжать долее разговор от себя с посетителем, несмотря на то, что князь ему почему-то нравился,
в своем
роде, конечно. Но с другой точки зрения он возбуждал
в нем решительное и грубое негодование.
— И, однако ж, этого
рода анекдоты могут происходить и не
в несколько дней, а еще до вечера, сегодня же, может, что-нибудь обернется, — усмехнулся генералу Ганя.
Нина Александровна, супруга Ардалиона Александровича, отставленного генерала, моего бывшего товарища по первоначальной службе, но с которым я, по некоторым обстоятельствам, прекратил сношения, что, впрочем, не мешает мне
в своем
роде уважать его.
Если б он знал, например, что его убьют под венцом, или произойдет что-нибудь
в этом
роде, чрезвычайно неприличное, смешное и непринятое
в обществе, то он, конечно бы, испугался, но при этом не столько того, что его убьют и ранят до крови, или плюнут всепублично
в лицо и пр., и пр., а того, что это произойдет с ним
в такой неестественной и непринятой форме.
Тоцкому подозревалось по крайней мере что-то
в этом
роде, подозревалось существование какого-то почти безмолвного договора, основанного на взаимном проникновении, между генералом и Ганей.
Это дочь ее!», и всё
в этом
роде.
К этим результатам клонилось первоначально и всё воспитание Настасьи Филипповны, по программе Тоцкого, который
в этом
роде был очень понимающий человек; но, увы! результаты оказались странные.
— То-то и есть что нет, вышло скверно, всяк действительно кое-что рассказал, многие правду, и представьте себе, ведь даже с удовольствием иные рассказывали, а потом всякому стыдно стало, не выдержали!
В целом, впрочем, было превесело,
в своем то есть
роде.
— А право, это бы хорошо! — заметила Настасья Филипповна, вдруг вся оживляясь. — Право бы, попробовать, господа!
В самом деле, нам как-то невесело. Если бы каждый из нас согласился что-нибудь рассказать…
в этом
роде… разумеется, по согласию, тут полная воля, а? Может, мы выдержим! По крайней мере ужасно оригинально…
Одним словом, Фердыщенко совершенно не выдержал и вдруг озлобился, даже до забвения себя, перешел чрез мерку; даже всё лицо его покривилось. Как ни странно, но очень могло быть, что он ожидал совершенно другого успеха от своего рассказа. Эти «промахи» дурного тона и «хвастовство особого
рода», как выразился об этом Тоцкий, случались весьма часто с Фердыщенком и были совершенно
в его характере.
Разумеется, тут одно оправдание: что поступок
в некотором
роде психологический, но все-таки я не мог успокоиться, покамест не завел, лет пятнадцать назад, двух постоянных больных старушонок, на свой счет,
в богадельне, с целью смягчить для них приличным содержанием последние дни земной жизни.
В этом же
роде несколько нравоучительных и напутственных слов произнесено было и другими двумя собеседниками из гостей Настасьи Филипповны, рассудившими пройти несколько пешком.
— Знаете, Афанасий Иванович, это, как говорят, у японцев
в этом
роде бывает, — говорил Иван Петрович Птицын, — обиженный там будто бы идет к обидчику и говорит ему: «Ты меня обидел, за это я пришел распороть
в твоих глазах свой живот», и с этими словами действительно распарывает
в глазах обидчика свой живот и чувствует, должно быть, чрезвычайное удовлетворение, точно и
в самом деле отмстил. Странные бывают на свете характеры, Афанасий Иванович!
— А вы думаете, что и тут
в этом
роде было, — ответил с улыбкой Афанасий Иванович, — гм!
Конечно, странно, что такого
рода известия могли так скоро доходить и узнаваться; всё происшедшее, например, у Настасьи Филипповны стало известно
в доме Епанчиных чуть не на другой же день и даже
в довольно точных подробностях.
Это была тоже довольно гордая женщина,
в своем только
роде, несмотря на то что завела дружбу там, откуда ее брата почти выгнали.
Оказалось, что он,
в интересах князя, поручил наблюдать за ним, и особенно за руководителем его Салазкиным, двум каким-то очень благонадежным и влиятельным
в своем
роде в Москве господам.
Генеральша на это отозвалась, что
в этом
роде ей и Белоконская пишет, и что «это глупо, очень глупо; дурака не вылечишь», резко прибавила она, но по лицу ее видно было, как она рада была поступкам этого «дурака».
В заключение всего генерал заметил, что супруга его принимает
в князе участие точно как будто
в родном своем сыне, и что Аглаю она что-то ужасно стала ласкать; видя это, Иван Федорович принял на некоторое время весьма деловую осанку.
Некоторые, очень, впрочем, немногие дома
в этом
роде, выстроенные
в конце прошлого столетия, уцелели именно
в этих улицах Петербурга (
в котором все так скоро меняется) почти без перемены.
Князь хоть и ожидал чего-нибудь
в этом
роде, но даже удивился.
Но и все, казалось, ощущали нечто
в этом же
роде.
— Это напоминает, — засмеялся Евгений Павлович, долго стоявший и наблюдавший, — недавнюю знаменитую защиту адвоката, который, выставляя как извинение бедность своего клиента, убившего разом шесть человек, чтоб ограбить их, вдруг заключил
в этом
роде: «Естественно, говорит, что моему клиенту по бедности пришло
в голову совершить это убийство шести человек, да и кому же на его месте не пришло бы это
в голову?»
В этом
роде что-то, только очень забавное.
— Про вас я уже много слышал,
в этом же
роде… с большою радостию… чрезвычайно научился вас уважать, — продолжал Ипполит.
— Это-то, кажется, было; ветреник! Но, впрочем, если было, то уж очень давно, еще прежде, то есть года два-три. Ведь он еще с Тоцким был знаком. Теперь же быть ничего не могло
в этом
роде, на ты они не могли быть никогда! Сами знаете, что и ее всё здесь не было; нигде не было. Многие еще и не знают, что она опять появилась. Экипаж я заметил дня три, не больше.
Но если Ганя и
в самом деле ждал целого
рода нетерпеливых вопросов, невольных сообщений, дружеских излияний, то он, конечно, очень ошибся. Во все двадцать минут его посещения князь был даже очень задумчив, почти рассеян. Ожидаемых вопросов, или, лучше сказать, одного главного вопроса, которого ждал Ганя, быть не могло. Тогда и Ганя решился говорить с большою выдержкой. Он, не умолкая, рассказывал все двадцать минут, смеялся, вел самую легкую, милую и быструю болтовню, но до главного не коснулся.
Генерал долго еще продолжал
в этом
роде, но слова его были удивительно бессвязны. Видно было, что он потрясен и смущен чрезвычайно чем-то до крайности ему непонятным.
В факте этом выражается вся сущность русского либерализма того
рода, о котором я говорю.
На столе горел такой же железный ночник с сальною свечкой, как и
в той комнате, а на кровати пищал крошечный ребенок, всего, может быть, трехнедельный, судя по крику; его «переменяла», то есть перепеленывала, больная и бледная женщина, кажется, молодая,
в сильном неглиже и, может быть, только что начинавшая вставать после
родов; но ребенок не унимался и кричал,
в ожидании тощей груди.
Когда же, например, самая сущность некоторых ординарных лиц именно заключается
в их всегдашней и неизменной ординарности, или, что еще лучше, когда, несмотря на все чрезвычайные усилия этих лиц выйти во что бы ни стало из колеи обыкновенности и рутины, они все-таки кончают тем, что остаются неизменно и вечно одною только рутиной, тогда такие лица получают даже некоторую своего
рода и типичность, — как ординарность, которая ни за что не хочет остаться тем, что она есть, и во что бы то ни стало хочет стать оригинальною и самостоятельною, не имея ни малейших средств к самостоятельности.
Гаврила Ардалионович именно начинал
в этом
роде, но только что еще начинал.
Правда, и она была из числа «обыкновенных» людей, мечтающих об оригинальности, но зато она очень скоро успела сознать, что
в ней нет ни капли особенной оригинальности, и горевала об этом не слишком много, — кто знает, может быть, из особого
рода гордости.
И прежде бывали с ним случаи внезапной блажни,
в этом же
роде, хотя и довольно редко, потому что, вообще говоря, это был человек очень смирный и с наклонностями почти добрыми.
Но великодушная борьба с беспорядком обыкновенно продолжалась недолго; генерал был тоже человек слишком «порывчатый», хотя и
в своем
роде; он обыкновенно не выносил покаянного и праздного житья
в своем семействе и кончал бунтом; впадал
в азарт,
в котором сам, может быть,
в те же самые минуты и упрекал себя, но выдержать не мог: ссорился, начинал говорить пышно и красноречиво, требовал безмерного и невозможного к себе почтения и
в конце концов исчезал из дому, иногда даже на долгое время.
А если, может быть, и хорошо (что тоже возможно), то чем же опять хорошо?» Сам отец семейства, Иван Федорович, был, разумеется, прежде всего удивлен, но потом вдруг сделал признание, что ведь, «ей-богу, и ему что-то
в этом же
роде всё это время мерещилось, нет-нет и вдруг как будто и померещится!» Он тотчас же умолк под грозным взглядом своей супруги, но умолк он утром, а вечером, наедине с супругой, и принужденный опять говорить, вдруг и как бы с особенною бодростью выразил несколько неожиданных мыслей: «Ведь
в сущности что ж?..» (Умолчание.) «Конечно, всё это очень странно, если только правда, и что он не спорит, но…» (Опять умолчание.) «А с другой стороны, если глядеть на вещи прямо, то князь, ведь, ей-богу, чудеснейший парень, и… и, и — ну, наконец, имя же, родовое наше имя, всё это будет иметь вид, так сказать, поддержки родового имени, находящегося
в унижении,
в глазах света, то есть, смотря с этой точки зрения, то есть, потому… конечно, свет; свет есть свет; но всё же и князь не без состояния, хотя бы только даже и некоторого.
— Ха-ха-ха! Так я и думал! Непременно чего-нибудь ждал
в этом
роде! Однако же вы… однако же вы… Ну-ну! Красноречивые люди! До свиданья, до свиданья!
— Нельзя будет; я уверен, что я от страха заговорю и от страха разобью вазу. Может быть, я упаду на гладком полу, или что-нибудь
в этом
роде выйдет, потому что со мной уж случалось; мне это будет сниться всю ночь сегодня; зачем вы заговорили!
По некоторому такту, принятому ими за правило, Епанчины любили смешивать,
в редких случаях бывавших у них званых собраний, общество высшее с людьми слоя более низшего, с избранными представителями «среднего
рода людей», Епанчиных даже хвалили за это и относились об них, что они понимают свое место и люди с тактом, а Епанчины гордились таким об них мнением.
Одним из представителей этого среднего
рода людей был
в этот вечер один техник, полковник, серьезный человек, весьма близкий приятель князю Щ., и им же введенный к Епанчиным, человек, впрочем,
в обществе молчаливый и носивший на большом указательном пальце правой руки большой и видный перстень, по всей вероятности, пожалованный.
А значение
в своем
роде она имела.
Но покровительство литераторам было
в ней такого же
рода манией, как пышно одеваться.
Возвращаясь сюда,
в Петербург, я дал себе слово непременно увидеть наших первых людей, старших, исконных, к которым сам принадлежу, между которыми сам из первых по
роду.
Иван Петрович выразился, между прочим, что «молодой человек сла-вя-нофил или
в этом
роде, но что, впрочем, это не опасно».
Да я это
в ее же интересах всё время ей толковал, не отпираюсь, два письма ей написал
в этом
роде, и вот сегодня третье, свидание…
Так или этак, а дело было решительное, окончательное. Нет, князь не считал Аглаю за барышню или за пансионерку; он чувствовал теперь, что давно уже боялся, и именно чего-нибудь
в этом
роде; но для чего она хочет ее видеть? Озноб проходил по всему телу его; опять он был
в лихорадке.
Но подобно тому французу-семинаристу, о котором только что напечатан был анекдот и который нарочно допустил посвятить себя
в сан священника, нарочно сам просил этого посвящения, исполнил все обряды, все поклонения, лобызания, клятвы и пр., чтобы на другой же день публично объявить письмом своему епископу, что он, не веруя
в бога, считает бесчестным обманывать народ и кормиться от него даром, а потому слагает с себя вчерашний сан, а письмо свое печатает
в либеральных газетах, — подобно этому атеисту, сфальшивил будто бы
в своем
роде и князь.