Неточные совпадения
— Вы, пожалуста, не обижайтесь моими словами, вы так обидчивы… Если я вам
заметил,
то я, так сказать, вас предостерег, и уж, конечно, имею на
то некоторое право…
Началось
тем, что я вдруг, ни с
того ни с сего, громко и без спросу ввязался в чужой разговор. Мне, главное, хотелось поругаться с французиком. Я оборотился к генералу и вдруг совершенно громко и отчетливо и, кажется, перебив его,
заметил, что нынешним летом русским почти совсем нельзя обедать в отелях за табльдотами. Генерал устремил на меня удивленный взгляд.
Они сидят здесь — пикнуть не
смеют и готовы, пожалуй, отречься от
того, что они русские.
Однакоже иногда не менее аристократичен и обратный прием,
замечать,
то есть присматриваться, даже рассматривать, например хоть в лорнет, всю эту сволочь; но не иначе, как принимая всю эту толпу и всю эту грязь за своего рода развлечение, как бы за представление, устроенное для джентльменской забавы.
Но вот что я
замечу: что во все последнее время мне как-то ужасно противно было прикидывать поступки и мысли мои к какой бы
то ни было нравственной мерке.
Впрочем, я здесь наблюдаю и
замечаю вовсе не для
того, чтобы описывать рулетку; я приноравливаюсь для себя, чтобы знать, как себя вести на будущее время.
Я
заметил, например, что нет ничего обыкновеннее, когда из-за стола протягивается вдруг чья-нибудь рука и берет себе
то, что вы выиграли.
Между
тем я наблюдал и
замечал; мне показалось, что собственно расчет довольно мало значит и вовсе не имеет
той важности, которую ему придают многие игроки.
— Не знаю, много ли правды в
том, что вы говорили, — задумчиво
заметил генерал, — но знаю наверное, что вы нестерпимо начинаете форсить, чуть лишь вам капельку позволят забыться…
Меня маркиз Де-Грие, поднявши брови, рассматривает и в
то же время не
замечает.
— А что вы думаете, вас пожалею? прикажу, а сама в стороне останусь. Перенесете вы это? Да нет, где вам! Вы, пожалуй, и убьете по приказу, а потом и меня придете убить за
то, что я
смела вас посылать.
Конечно, их отношения и всегда для меня были загадкою с самого начала, с
тех пор, как я их знать начал; однакож в эти последние дни я
заметил в ней решительное отвращение и даже презрение к нему, а он даже и не смотрел на нее, даже просто бывал с ней невежлив.
Я сам был игрок; я почувствовал это в
ту самую минуту. У меня руки-ноги дрожали, в голову ударило. Конечно, это был редкий случай, что на каких-нибудь десяти ударах три раза выскочил zero: но особенно удивительного тут не было ничего. Я сам был свидетелем, как третьего дня вышло три zero сряду и при этом один из игроков, ревностно отмечавший на бумажке удары, громко
заметил, что не далее, как вчера, этот же самый zero упал в целые сутки один раз.
— Ну, ну! — крикнула бабушка, но до
того энергично и грозно, что я не
посмел отговариваться и принял.
Когда же бабушка проигрывала уже последние монеты,
то все они не только ее уж не слушались, но даже и не
замечали, лезли прямо чрез нее к столу, сами хватали деньги, сами распоряжались и ставили, спорили и кричали, переговариваясь с гоноровым паном запанибрата, а гоноровый пан чуть ли даже и не забыл о существовании бабушки.
Некоторое время, давно уж, месяца два назад, я стал
замечать, что она хочет сделать меня своим другом, поверенным и даже отчасти уж и пробует. Но это почему-то не пошло у нас тогда в ход; вот взамен
того и остались странные теперешние отношения; оттого-то и стал я так говорить с нею. Но, если ей противна моя любовь, зачем прямо не запретить мне говорить о ней?
Вы, конечно, сами
заметили, что я нарочно избегал окончательного объяснения с вами до
тех пор, пока не разъяснились все обстоятельства.
— Ты мой верный!..» — и опять клала мне руки свои на плечи, опять в меня всматривалась и продолжала повторять: «Ты меня любишь… любишь… будешь любить?» Я не сводил с нее глаз; я еще никогда не видал ее в этих припадках нежности и любви; правда, это, конечно, был бред, но…
заметив мой страстный взгляд, она вдруг начинала лукаво улыбаться; ни с
того ни с сего она вдруг заговаривала о мистере Астлее.
— Мистер Астлей, это произведет скандал; этого нельзя. К
тому же она совсем больна; вы, может быть, не
заметили?
— О да, я
заметил и уже вам сказал, что она больна. Если б она была не больна,
то у вас не провела бы ночь.
Просидев час или два (я
замечал это раза два, когда Blanche уезжала на целый день, вероятно к Альберту), он вдруг начинает озираться, суетиться, оглядывается, припоминает и как будто хочет кого-то сыскать; но, не видя никого и так и не припомнив, о чем хотел спросить, он опять впадал в забытье до
тех пор, пока вдруг не являлась Blanche, веселая, резвая, разодетая, с своим звонким хохотом; она подбегала к нему, начинала его тормошить и даже целовала, — чем, впрочем, редко его жаловала.
Заметив же в нем некоторую важность, я тотчас же умерил мою радость, а
то я было ужасно обрадовался ему.
— Вы одеревенели, —
заметил он, — вы не только отказались от жизни, от интересов своих и общественных, от долга гражданина и человека, от друзей своих (а они все-таки у вас были), — вы не только отказались от какой бы
то ни было цели, кроме выигрыша, — вы даже отказались от воспоминаний своих.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда
метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет,
то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом,
то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без
того это такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)Не
смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
Осип (выходит и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону, скажи, барин не плотит: прогон,
мол, скажи, казенный. Да чтоб все живее, а не
то,
мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и
того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Артемий Филиппович. Не
смея беспокоить своим присутствием, отнимать времени, определенного на священные обязанности… (Раскланивается с
тем, чтобы уйти.)