Неточные совпадения
Но если б заставить его, например, переливать
воду из одного ушата в другой, а из другого в первый, толочь песок, перетаскивать кучу земли
с одного места на другое и обратно, — я думаю, арестант удавился бы через несколько дней или наделал бы тысячи преступлений, чтоб хоть умереть, да выйти из такого унижения, стыда и муки.
Вода заготовлялась
с вечера парашником.
Всю ночь ухаживали за ним арестанты, переменяли ему
воду, переворачивали его
с боку на бок, давали лекарство, точно они ухаживали за кровным родным, за каким-нибудь своим благодетелем.
На мои глаза, во всё время моей острожной жизни, А-в стал и был каким-то куском мяса,
с зубами и
с желудком и
с неутолимой жаждой наигрубейших, самых зверских телесных наслаждений, а за удовлетворение самого малейшего и прихотливейшего из этих наслаждений он способен был хладнокровнейшим образом убить, зарезать, словом, на все, лишь бы спрятаны были концы в
воду.
Это был тот самый невысокий и плотный арестант, который в первое утро мое в остроге поссорился
с другим у
воды, во время умыванья, за то, что другой осмелился безрассудно утверждать про себя, что он птица каган.
Так меня, брат, раза четыре потом
с кобылы снимали, по получасу отдыхал:
водой обливали.
Мыло продавалось тут же, в передбаннике, вместе
с сбитнем, калачами и горячей
водой.
На каждого арестанта отпускалось, по условию
с хозяином бани, только по одной шайке горячей
воды; кто же хотел обмыться почище, тот за грош мог получить и другую шайку, которая и передавалась в самую баню через особо устроенное для того окошко из передбанника.
Другие стояли между них торчком и, держа в руках свои шайки, мылись стоя; грязная
вода стекала
с них прямо на бритые головы сидевших внизу.
Наконец, пришел священник
с крестом и святою
водою.
Он достал какой-то чугунок, даже чашку, вскипятил
воду, заварил чаю, одним словом, услуживал
с необыкновенным усердием, чем возбудил тотчас же в одном из больных несколько ядовитых насмешек на свой счет.
Только что Чекунов подал мне чай (мимоходом сказать, на палатной
воде, которая приносилась разом на целые сутки и как-то слишком скоро портилась в нашем воздухе), отворилась
с некоторым шумом дверь, и за усиленным конвоем введен был только что наказанный шпицрутенами солдатик.
Бабы-то
с реки-то, на яр, эвона куда
воду носят в огороде полить; маются-маются, а к осени и на щи-то не выберут.
Во-первых, надо было накопать и вывезти глину, наносить самому
воду, самому вытоптать глину в глиномятной яме и, наконец-то, сделать из нее что-то очень много кирпичей, кажется, сотни две, чуть ли даже не две
с половиной.
— В брюхе-то
с воды-то небось караси завелись? — замечает арестант
с балалайкой.
В этот же день запрягли Гнедка возить
воду, и все
с любопытством посмотрели, как новый Гнедко повезет свою бочку.
«Пошел один!» — крикнет ему Роман, и Гнедко тотчас же повезет один, довезет до кухни и остановится, ожидая стряпок и парашников
с ведрами, чтоб брать
воду.
Они, как быки, бросаются прямо вниз рогами, часто без знания дела, без осторожности, без того практического иезуитизма,
с которым нередко даже самый подлый и замаранный человек выигрывает дело, достигает цели и выходит сух из
воды.
Помню, что эти долгие, скучные дни были так однообразны, точно
вода после дождя капала
с крыши по капле.
Он не думал уже о том, как этот ливень испортит гипподром, но теперь радовался тому, что, благодаря этому дождю, наверное застанет ее дома и одну, так как он знал, что Алексей Александрович, недавно вернувшийся
с вод, не переезжал из Петербурга.
В суровом молчании, как жрецы, двигались повара; их белые колпаки на фоне почерневших стен придавали работе характер торжественного служения; веселые, толстые судомойки у бочек
с водой мыли посуду, звеня фарфором и серебром; мальчики, сгибаясь под тяжестью, вносили корзины, полные рыб, устриц, раков и фруктов.
Неточные совпадения
Хлестаков. Я
с тобою, дурак, не хочу рассуждать. (Наливает суп и ест.)Что это за суп? Ты просто
воды налил в чашку: никакого вкусу нет, только воняет. Я не хочу этого супу, дай мне другого.
Глеб — он жаден был — соблазняется: // Завещание сожигается! // На десятки лет, до недавних дней // Восемь тысяч душ закрепил злодей, //
С родом,
с племенем; что народу-то! // Что народу-то!
с камнем в воду-то! // Все прощает Бог, а Иудин грех // Не прощается. // Ой мужик! мужик! ты грешнее всех, // И за то тебе вечно маяться!
Догнал коня — за холку хвать! // Вскочил и на луг выехал // Детина: тело белое, // А шея как смола; //
Вода ручьями катится //
С коня и
с седока.
Ой ласточка! ой глупая! // Не вей гнезда под берегом, // Под берегом крутым! // Что день — то прибавляется //
Вода в реке: зальет она // Детенышей твоих. // Ой бедная молодушка! // Сноха в дому последняя, // Последняя раба! // Стерпи грозу великую, // Прими побои лишние, // А
с глазу неразумного // Младенца не спускай!..
— Не то еще услышите, // Как до утра пробудете: // Отсюда версты три // Есть дьякон… тоже
с голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в воздухе // Час целый откликается… // Такие жеребцы!..