Неточные совпадения
Дом нашего плац-майора казался мне каким-то проклятым, отвратительным
местом, и я каждый раз с ненавистью глядел
на него, когда проходил мимо.
Только я вам говорю, наш
майор при всяком случае
на теперешнем
месте останется.
Арестанты, которые стояли без фуражек, кажется, еще с того самого времени, как послали за
майором, теперь все выпрямились, подправились; каждый из них переступил с ноги
на ногу, а затем все так и замерли
на месте, ожидая первого слова, или, лучше сказать, первого крика высшего начальства.
Он немедленно последовал; со второго слова
майор заорал во все горло, даже с каким-то визгом
на этот раз: очень уже он был разбешен. Из окон нам видно было, как он бегал по фрунту, бросался, допрашивал. Впрочем, вопросов его, равно как и арестантских ответов, нам за дальностью
места не было слышно. Только и расслышали мы, как он визгливо кричал...
Неточные совпадения
На другом углу Певческого переулка, тогда выходившего
на огромный, пересеченный оврагами, заросший пустырь, постоянный притон бродяг, прозванный «вольным
местом», как крепость, обнесенная забором, стоял большой дом со службами генерал-майора Николая Петровича Хитрова, владельца пустопорожнего «вольного
места» вплоть до нынешних Яузского и Покровского бульваров, тогда еще носивших одно название: «бульвар Белого города».
Но именинник все-таки был спокоен, потому что
майор «никак не мог донести»; ибо, несмотря
на всю свою глупость, всю жизнь любил сновать по всем
местам, где водятся крайние либералы; сам не сочувствовал, но послушать очень любил.
На следующей неделе Марфины получили еще письмо, уже из Москвы, от Аггея Никитича Зверева, которое очень порадовало Егора Егорыча. Не было никакого сомнения, что Аггей Никитич долго сочинял свое послание и весьма тщательно переписал его своим красивым почерком. Оно у него вышло несколько витиевато, и витиевато не в хорошем значении этого слова; орфография у
майора местами тоже хромала. Аггей Никитич писал:
— Не может быть! — воскликнул, повернувшись
на своем
месте,
майор.
Из Татищевой, 29 сентября, Пугачев пошел
на Чернореченскую. В сей крепости оставалось несколько старых солдат при капитане Нечаеве, заступившем
на место коменданта,
майора Крузе, который скрылся в Оренбург. Они сдались без супротивления. Пугачев повесил капитана по жалобе крепостной его девки.