Неточные совпадения
Многие
из арестантов приходили в острог
ничего не зная, но учились у других и потом выходили на волю хорошими мастеровыми.
Он не уступал
ничего из своих убеждений; но никогда никакой злобы, никакой ненависти не было в его возражениях.
Многие рассмеялись. Скуратов был, очевидно,
из добровольных весельчаков, или, лучше, шутов, которые как будто ставили себе в обязанность развеселять своих угрюмых товарищей и, разумеется, ровно
ничего, кроме брани, за это не получали. Он принадлежал к особенному и замечательному типу, о котором мне, может быть, еще придется поговорить.
Как теперь вижу Исая Фомича, когда он в субботу слоняется, бывало, без дела по всему острогу, всеми силами стараясь
ничего не делать, как это предписано в субботу по закону. Какие невозможные анекдоты рассказывал он мне каждый раз, когда приходил
из своей молельни; какие ни на что не похожие известия и слухи
из Петербурга приносил мне, уверяя, что получил их от своих жидков, а те
из первых рук.
Я сначала попробовал было окреститься, думаю, авось простят, и хоть мне свои же тогда говорили, что
ничего из этого не выйдет, не простят, да думаю: все-таки попробую, все-таки им жальче будет крещеного-то.
— Нет, братцы, — перебил один
из наших арестантиков, — рожки
ничего; я испробовал; а вот нет хуже боли, когда тебя за ухо долго тянут.
Характера он был пылкого и восторженного, как и всякий щенок, который от радости, что видит хозяина, обыкновенно навизжит, накричит, полезет лизать в самое лицо и тут же перед вами готов не удержать и всех остальных чувств своих: «Был бы только виден восторг, а приличия
ничего не значат!» Бывало, где бы я ни был, но по крику: «Культяпка!» — он вдруг являлся из-за какого-нибудь угла, как из-под земли, и с визгливым восторгом летел ко мне, катясь, как шарик, и перекувыркиваясь дорогою.
Не говорю я тоже
ничего о перемене привычек, образа жизни, пищи и проч., что для человека
из высшего слоя общества, конечно, тяжелее, чем для мужика, который нередко голодал на воле, а в остроге по крайней мере сыто наедался.
Они остались по упрямому и брезгливому убеждению, что все это вздор и
ничего, кроме худого,
из этого дела не будет.
—
Ничего из этого не будет, — подхватил один
из каторжных, упрямый и озлобленный старик. Алмазов, бывший тут же, поспешил поддакнуть ему в ответ.
— Окромя того, что пересекут с полсотни, —
ничего из этого не будет.
Некоторые
из них были присланы на долгие сроки, на десять, на двенадцать лет, а главное, они с глубоким предубеждением смотрели на всех окружающих, видели в каторжных одно только зверство и не могли, даже не хотели, разглядеть в них ни одной доброй черты,
ничего человеческого, и что тоже очень было понятно: на эту несчастную точку зренья они были поставлены силою обстоятельств, судьбой.
Он почти
ничего не говорил по-русски и почти
ничего не понимал, что другие говорят, но туда же просовывал голову из-за толпы и слушал, с наслаждением слушал.
Платьев-то нет у ней никаких… то есть никаких-с, а тут точно в гости собралась, приоделась, и не то чтобы что-нибудь, а так,
из ничего всё сделать сумеют: причешутся, воротничок там какой-нибудь чистенький, нарукавнички, ан совсем другая особа выходит, и помолодела и похорошела.
Неточные совпадения
Городничий.
Ничего,
ничего. Другое дело, если бы вы
из этого публичное что-нибудь сделали, но ведь это дело семейственное.
Осип. Да так; все равно, хоть и пойду,
ничего из этого не будет. Хозяин сказал, что больше не даст обедать.
Городничий. Ну что ж, скажите,
ничего не начитывали о каком-нибудь чиновнике
из Петербурга?
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, —
из чего же ты споришь? (Кричит в окно.)Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда — все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до тех пор, пока не войдет в комнату,
ничего не расскажет!
Скотинин. Ох, братец, друг ты мой сердешный! Со мною чудеса творятся. Сестрица моя вывезла меня скоро-наскоро
из моей деревни в свою, а коли так же проворно вывезет меня
из своей деревни в мою, то могу пред целым светом по чистой совести сказать: ездил я ни по что, привез
ничего.