В каторге было несколько человек, метивших на первенство, на знание
всякого дела, на находчивость, на характер, на ум.
Неточные совпадения
У меня один арестант, искренно преданный мне человек (говорю это без
всякой натяжки), украл Библию, единственную книгу, которую позволялось иметь в каторге; он в тот же
день мне сам сознался в этом, не от раскаяния, но жалея меня, потому что я ее долго искал.
Первые три
дня я не ходил на работу, так поступали и со
всяким новоприбывшим: давалось отдохнуть с дороги.
Я слышал о нем еще до прихода в острог и с первых же
дней прервал с ним
всякие отношения.
Днем унтер-офицеры, караульные и вообще начальство могут во
всякую минуту прибыть в острог, а потому все обитатели острога как-то и держат себя иначе, как будто не вполне успокоившись, как будто поминутно ожидая чего-то, в какой-то тревоге.
Эта книга, имеющая многочисленные пометы писателя, сохранилась до наших
дней.] и считали время ее уже десятилетиями и которые во
всяком несчастном уже давно привыкли видеть брата.
Всякий наблюдал за своим добром; стряпки принимались готовить казенное кушанье, потому что в этот
день обед назначался раньше.
Точно так же она перекувыркивалась и перед Шариком и перед
всякой другой собакой, когда выбегала по своим
делам за острог.
В самом
деле, положительно неправы те, которые говорят, что дворянину, образованному и т. д. совершенно одинаково тяжело в наших каторгах и острогах, как и
всякому мужику.
Это
всякий из них сам чувствовал: вот почему и было у нас больше руготни, нежели
дела.
Во
всяком подобном
деле всегда являются зачинатели, коноводы.
Целую неделю продолжались строгости в остроге и усиленные погони и поиски в окрестностях. Не знаю, каким образом, но арестанты тотчас же и в точности получали все известия о маневрах начальства вне острога. В первые
дни все известия были в пользу бежавших: ни слуху ни духу, пропали, да и только. Наши только посмеивались.
Всякое беспокойство о судьбе бежавших исчезло. «Ничего не найдут, никого не поймают!» — говорили у нас с самодовольствием.
Замечу здесь мимоходом, что вследствие мечтательности и долгой отвычки свобода казалась у нас в остроге как-то свободнее настоящей свободы, то есть той, которая есть в самом
деле, в действительности. Арестанты преувеличивали понятие о действительной свободе, и это так естественно, так свойственно
всякому арестанту. Какой-нибудь оборванный офицерский денщик считался у нас чуть не королем, чуть не идеалом свободного человека сравнительно с арестантами, оттого что он ходил небритый, без кандалов и без конвоя.
Столько лежит
всяких дел, относительно одной чистоты, починки, поправки… словом, наиумнейший человек пришел бы в затруднение, но, благодарение богу, все идет благополучно.
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного господина наставник его
всякий день разогнул ему Историю и указал ему в ней два места: в одном, как великие люди способствовали благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
— Ну, ты не поверишь, я так от этого отвык, что это-то мне и совестно. Как это? Пришел чужой человек, сел, посидел безо
всякого дела, им помешал, себя расстроил и ушел.
Сынишка его, мальчик лет пятнадцати, повадился к нам ездить:
всякий день, бывало, то за тем, то за другим.
Читателю, я думаю, приятно будет узнать, что он всякие два дни переменял на себе белье, а летом во время жаров даже и
всякий день: всякий сколько-нибудь неприятный запах уже оскорблял его.
Неточные совпадения
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, —
всякую болезнь: когда кто заболел, которого
дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
)Мы, прохаживаясь по
делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие, потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего
дела нет; но я, я, кроме должности, еще по христианскому человеколюбию хочу, чтоб
всякому смертному оказывался хороший прием, — и вот, как будто в награду, случай доставил такое приятное знакомство.
Стародум. А того не знают, что у двора
всякая тварь что-нибудь да значит и чего-нибудь да ищет; того не знают, что у двора все придворные и у всех придворные. Нет, тут завидовать нечему: без знатных
дел знатное состояние ничто.
Софья. Так поэтому надобно, чтоб
всякий порочный человек был действительно презрения достоин, когда делает он дурно, знав, что делает. Надобно, чтоб душа его очень была низка, когда она не выше дурного
дела.
Скотинин. Кого? За что? В
день моего сговора! Я прошу тебя, сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрева; а завтра, коль изволишь, я и сам охотно помогу. Не будь я Тарас Скотинин, если у меня не
всякая вина виновата. У меня в этом, сестрица, один обычай с тобою. Да за что ж ты так прогневалась?